Тринити

- Это же искусство! - лепетал он в свое оправдание. - Аполлон, Венера, красота человеческого тела... без рук... Татьяна! Ты же сама просила чаще задействовать тебя! Только не трогайте камеру! Только без рук!

- Если ты эту порнографию не вырежешь, смотри у нас! - мочила его Татьяна. - Своим фильмом он заставит меня плакать! Как бы не так! Тупая радость! Чтоб глаза мои тебя больше не видели!

Надругание над оператором-любителем было произведено на виду у невесты. Вечером у Забелина с биологичкой на этой почве могли возникнуть проблемы лидерства.

Он был отпущен под честное слово и под смех чисто женской фракции.

- И никогда не называй меня Татьяной! - крикнула ему вслед Чемерис. Меня зовут очень просто и коротко - Таня! Неужели трудно запомнить?!

"Чье имя трудно запомнить, а еще труднее забыть", - подумал про себя Забелин.

Мат, всегда очень ревностно относящийся ко всякой поживе, принял стоявшие неподалеку постройки за пчелосовхоз.

- Может, мля, так сказать... в смысле... просто, ну, как бы попробовать... сходим? - с поперхиванием, будто избавляясь от какого-то немыслимого солитера, исполнил он монолог для Усова.

- Да какой сейчас мед? Май на дворе, а по старому стилю так вообще апрель! - просклонял его Усов, а сам был согласен отправиться за сладким даже зимой и хоть на край света.

Добытчики, как Винни-Пух с Пятачком, или, иными словами, как Отсос Петрович с голым Васей, в обнимку затрусили к пасеке.

Добравшись до построек, юные бортники обнаружили полнейшее безлюдье и праздничное запустение. Они судорожно принялись шарить по ульям. Но тут откуда ни возьмись на защиту своих крепостей поднялись все законно зарегистрированные пользователи пасеки. У грабителей потемнело в глазах. Они переглянулись и, прочтя друг у друга на лице анархистский клич "Спасайся, кто может!", опрометью рванули назад. Конкур со стороны просто завораживал кусты и изгороди парни оставляли далеко внизу под собой, хотя голени, как коням, никто им жгутами перемотать не удосужился.

Взглянув на непротыкаемый бекон Мата, пчелы покружили над объектом и развели крыльями. Прокусить кожу Мата им было не по зубам. А вот Усов был в плавках - для пчел все равно что голый. Пчелам удалось зажопить Усова поймать практически на месте преступления - на третьем пасечном кордоне. Они жалили поимщика методично и с оттяжечкой, стараясь попасть в одну точку. Усов прыгал через последние кочки и канавы, остающиеся до лагеря, и распухал от укусов, как от тоски. Обогнав никуда не спешащего толстого Мата на добрых полкилометра, зажаленный Усов споткнулся и распластался по глинозему. Пчелы, взмыв, все разом зависли. Как профессионалы, они изготовились для нанесения контрольного укуса в задницу. Никто не хотел умирать. Усову хватило ума встать и побежать дальше. Пчелы снова рванули за ним.

Юный бортник инстинктивно кинулся к Татьяне - больше искать защиты ему было не у кого. Та спешно распахнула подол своей юбки модели "солнышко" и упрятала пострадавшего от налета. Пчелы покружили немного для острастки и, сожалея, что не удалось довести апитерапию до конца, стали разворачиваться в сторону базы - никакого смысла в дальнейшем барражировании они не увидели.

- Бог мой! - в один голос вскрикнули девушки, когда Татьяна приподняла юбку. - Экая незадача! Да его надо срочно госпитализировать!

- Пчелиный яд в малых дозах очень полезен, - попытался вызвать положительную эмоцию Рудик. - Пройдет и так.

- Но то ж в малых... - сказала Татьяна. - А в больших, видишь, как разнесло...

Ни одного из мнений Усов разделить не мог. Ему понравилось под подолом - тихое, безлюдное место. Он в шоке вынул голову и снова резко накинул на себя юбку. Татьяна успокоила его, убедив в том, что пчел уже нет. И позвала наружу.

Вращая заплывшими глазами, Усов с ужасом ощупывал свои новые, продолжавшие распухать формы.

Тогда Татьяна усадила пострадавшего к себе на колени и стала смазывать его вьетнамским бальзамом "Голд стар" везде, включая паховые области. Эффект получался обратным. Когда она проходила непосредственно по местам общественного пользования, Усов чуть не упал в обморок.

- Боль мы снимем, а опухоль, пожалуй, оставим, - сказала Татьяна. - Она может пригодиться в жизни. Уж я-то знаю.

Татьяна погладила мальца по бестолковке, поцеловала в лоб и строго-настрого приказала своему подвижнику никогда в жизни, чтобы не переутомляться, не брать больше в руки весло. Это была ее первая и последняя помощь. По всем другим вопросам она предложила Усову обращаться в миссию ООН, расположение которой знает Артамонов.

- При современных методах лечения прогноз для жизни благоприятный, пояснил Рудик. - Для окружающих больной практически не опасен.

- Ура! - обрадовалось население счастливому исходу.

- Жаль, что опухоль все же спадет, - еще раз вздохнула Татьяна и хлопула ладошкой по липким от меда плавкам Усова.

- Ой! - взвыл искуситель Усов. - Так нечестно!

- Да ладно тебе, честный ты наш!