Трио для разведённой

— Да, — соглашаюсь я. — Для отношений нужно больше информации. Нужно понимать, что с этим человеком хочется быть вместе и дальше. И при этом — не хочется быть ни с кем другим. Рома прав, я действительно боюсь серьёзных отношений. И при том, что нуждалась в сексе, искала именно их. Но я уже была в браке и мне, если честно, не очень понравилось. Вот я оглядываюсь назад, и что же я вижу? Я прожила с мужчиной вместе несколько лет. Но по результатам — ни детей, ни дома, ни сада моего, ничего. Я будто снова только что оперилась. Начала жизнь заново, как выпускница университета. Только мне уже не двадцать два. И я понимаю, что время идёт. Рома сказал, — на мгновение я смотрю ему в глаза, и снова поворачиваюсь к Артуру, — что женщине трудно понять то, о чём он говорит. Я соглашусь. Трудно. Но и вам, мужчинам, будет трудно понять ту тоску, которая зреет в женщине, когда она сталкивается с тем, что ей уже тридцать, а у неё нет детей. Два года назад я ездила в командировку в Германию. В Берлин. Город мне очень понравился. Он необыкновенный. Очень уютный, активный, там везде движуха и чувство свободы. Но больше всего меня поразило знаете что?

— Что? — в один голос спрашивают они оба.

— Там совсем другое понятие "старородящей". Я впервые узнала, что в мои двадцать восемь — я вообще ещё совсем девушка. И не как "комплимент". А в смысле — мне рано рожать. А в России — это уже солидный такой возраст для первых родов. Но вот мне уже тридцать. Я никогда не была мамой. Если не считать выкидыш на втором месяце беременности, из-за которого я впала в депрессию. Я никогда не была в браке — и это я поняла только после развода — женщиной мечты. Лев женился на мне из удобства. И из расчёта. Я любила его куда сильнее, чем он меня. И моя любовь меня ослепляла. А со временем стало понятно, что мой выбор мужа — полнейший крах. И что как бы я ни красилась, ни следила за собой, ни создавала уют, ни трахалась — я никогда не стану для него той, которая — Лучшая. В. Мире. Женщина.

Делаю суетливый глоток кофе. Пальцы дрожат.

— Единственная, понимаете? — вздыхаю. — Вы, мужчины, даже не представляете, как важно для женщины стать той Единственной. Той, с которой другие женщины — просто не важны.

В горле ком. Вот только не хватало ещё заплакать. Делаю ещё глоток капуччино. Горячий. Даже обжигает легонько. При том, что пенка еле тёплая.

— И после развода, — продолжаю я, — я поняла, что лучшие мои отношения — самые-самые лучшие, — я горько усмехаюсь, — были там, в питерском отеле. И длились всего одну поездку и затем всего одну ночь. Вы даже не представляете, сколько вы дали мне. Там, в Питере, и здесь, в Москве. Я почувствовала себя… охуенной. Извините за мат. Просто лучше я не скажу. И уверяю вас, мужчины, каждая девочка об этом мечтает. В том числе те, к которым вы относились так легко. И это чувство нужно ей каждый день. Даже когда она очень взрослая и самостоятельная. Но именно потому, что вы дали мне это чувство оба — в том числе тогда, когда я осталась наедине с каждым из вас — я не способна сделать такой выбор. Я просто не могу. Мне слишком мало вас, чтобы я могла сделать такой шаг. Я просто женщина. Мне легче замереть. Отступить. Но не шагнуть вперёд без поддержки сильного мужчины. Потому что велика вероятность, что я шагну в новую пропасть.

— Мы, собственно, затем к тебе и приехали, — произносит Роман, — чтобы ты в неё не шагнула.

У меня от его взгляда и голоса — приятные мурашки по коже… Он так на меня смотрит, что даже соски напрягаются и тихонечко ноет внизу живота. Поспешно увожу взгляд в сторону. Сексуальное возбуждение — самоценно, в нём одно — уже много удовольствия, но сейчас, наверное, это некстати.

— У нас для тебя реально перспективное предложение, — добавляет Артур.

О Боже… Глядя в эту синь и на эти полные, безумно какие-то чувственные губы, вспоминаю, как он ласкал меня… Похоже, я становлюсь влажной.

Быстро встаю. Мельком вижу их удивлённые взгляды.

— Я не надолго, — сообщаю я. — Скоро вернусь.

Роман кивает, Артур говорит:

— Хорошо, мы тебя ждём.

Господи, почему в нашем общении с ними — столько секса? Даже когда затрагиваются такие серьёзные темы, задеваются старые раны, вспоминается прошлое с его тёмными пятнами и сильными переживаниями… Почему даже в такие моменты я всё время хочу? Какой-то дурдом, вот серьёзно. Они конечно офигенные, это так, но я же не девчонка недавно потерявшая девственность и вкусившая радостей секса! А впечатление, что именно она. Эти их вгляды… будто капканы какие-то… В которые я то и дело попадаю…

Прохожу через зал, пропускаю в крохотном коридорчике пожилую женщину с собранным на затылке пышным пучком крашенных в розовато-рыжий цвет волос, и захожу в туалет. Закрываюсь в кабинке, стелю на стульчак туалетную бумагу, снимаю трусы, усаживаюсь на унитаз… О Боже… я реально потекла… Трусы — мокрые. Вся ткань, что скрывала киску… Вообще вся… Сумасшествие какое-то… Дурдом… А прокладки в сумочке… А сумочку я специально не взяла, чтобы они не подумали вдруг, что я решила вообще уйти… Блин, ну не дура?