Трёхлунная ночь

– Угощайся чем хочешь, – гостеприимно предложил Искр.

– Спасибо, пока не хочется, – вежливо отказалась она.

Вряд ли, конечно, всё съестное на столе отравлено, и всё же… Убить её и так нетрудно, зачем облегчать врагам задачу? Она обернулась, разглядывая соседний гобелен, и вдруг с ужасом поняла, что странный узор из рыжеватых пятен – вовсе не узор, а высохшие брызги крови.

– Стол накрыт для солдат, – с усмешкой заметил дракон. – Ручаюсь, ничего не отравлено.

– Спасибо, я не голодна, – смутилась Солнышко. – А… скоро твоя сестра должна вернуться?

– Кто её знает… – Искр пожал крыльями. – Она не любит делиться планами. – Он задумчиво оглядел свои лапы, очищая чешую от песка. – Вопрос в том, что делать с тобой. С одной стороны, ей больше понравилось бы убить тебя самой… ну, или допросить сначала. С другой, если я тебя запру и ты сумеешь удрать – а ты, конечно же, попробуешь, – мне придётся куда хуже, чем если я убью тебя прямо сейчас. Но с третьей стороны, если не сбежишь, она будет довольна. Однако это всё же риск… может, всё-таки убить? Тогда ты точно не удерёшь…

– А с четвёртой, – поспешила вставить Солнышко, – как Огонь разыщет моих друзей, если я не расскажу, где они прячутся? А ещё… а ещё меня можно использовать как заложницу! Оцени, какая я полезная – пока живая.

– Хм… думаешь? – Искр усмехнулся. Из-под лавки выскочила крохотная бурая мышка и кинулась в угол. Хвост песчаного метнулся за ней, но в последний момент замер, дав ускользнуть в щель под стеной. – Ну ладно, уговорила. Поживи пока, но будь добра, не пытайся сбежать слишком уж активно.

Он двинулся к двери в дальнем конце зала, и Солнышко пошла следом, гадая, шутит этот странноватый дракон или говорит всерьёз. Хотя ей самой вопрос собственной жизни и смерти не казался ни капельки смешным.

Всего из зала вело пять дверей, и ещё две виднелись на верхней галерее, куда поднималась лестница вдоль стены. Солнышко подумала, что хорошо бы запомнить на будущее план дворца, однако, едва оказавшись в тёмном извилистом проходе, поняла полную безнадёжность такой затеи. Коридоры, в которых едва могли разминуться двое драконов, петляли и сплетались почти как городские улочки в Гнезде скорпионов. Ступеньки вели то вверх, то вниз, и за каждым новым поворотом казалось, что место то же самое. Можно было бы решить, что провожатый нарочно запутывает дорогу, но он задумчиво бормотал на ходу, явно не обращая на узницу никакого внимания.

Каменный пол, отполированный множеством драконьих лап, голые стены, низкие потолки. Непривычная теснота, лететь некуда, лишь редкие проблески света с верхних этажей. Правда, трижды попадались открытые дворики, где какие-то драконы лежали, подставив жаркому солнцу расправленные крылья.

И ничего драгоценного, вот что удивительно! Ни золочёных отпечатков лап, ни выложенных жемчугом бассейнов, ни даже цветов, как в деревне радужных. Ну, разве что гобелены в главном зале. Наверное, воришки и в самом деле очистили всю сокровищницу песчаных. А может, Огонь просто равнодушна к украшениям?

Кое-где в тёмных углах виднелись резные статуи – драконы стояли с приподнятыми крыльями, будто собираясь взлететь. Солнышко всякий раз вздрагивала: а вдруг они зачарованы, как та в Морском королевстве, и вот-вот набросятся?

– Посажу-ка я тебя в коллекцию диковинок, – проронил вдруг Искр, как будто обсуждал это всю дорогу. – Так же надёжно, как в тюрьме, но всё-таки удобнее, а на нервы действует.

– Как это?

– Невольно думаешь, что ты тоже из этих… уродцев. Кое-кто даже с ума там сходил.

– Просто чудесно, жду не дождусь.

Хрипло хохотнув, он завернул за угол, выходя из лабиринта коридоров в очередной внутренний дворик, окружённый с трёх сторон колоннадами и галереями. Пересекая пустую площадку следом за своим тюремщиком, Солнышко со вздохом провела когтями по песку. Кто знает, может, и не доведётся больше ощутить под лапами родной песок.

Дальняя стена выступала внутрь двора полукругом, и, подняв взгляд, Солнышко поняла, что перед ней башня. Выложенная из красноватого песчаника, башня, казалось, упиралась в самое небо. Её опоясывали глубокие борозды, похожие на следы когтей, и полосы резьбы в виде оскаленных драконьих голов. Никаких окон, вообще ни единого отверстия, если не считать двери, ведущей внутрь. Заходить туда решительно не хотелось – наоборот, тянуло поскорее убежать подальше. Впрочем, выбирать не приходилось.

Выбрав из связки на шее простой серебряный ключ, Искр отпер дверь, поднял ведро с водой, ожидавшее снаружи, и пропустил узницу в недра башни.

Сперва она решила, что глаза слепит солнце, но блики света, как вскоре оказалось, исходили от стенных зеркал, которые отражали пламя бронзовых масляных ламп, подвешенных к потолку на разной высоте.

Наклонный пандус поднимался пологой спиралью к самой вершине башни, а на нём вдоль стены располагалась та самая жуткая коллекция редкостей, о которой столько судачили. Странные когти, уродливые хвосты и чешуя блестели в сумраке, вызывая невольную дрожь. «Теперь и я здесь экспонат», – подумала Солнышко.