Трипофобия

Спрыгнув наземь с середины лестницы, он кинулся за ворота, едва не снеся дверь. Попутно он пытался докричаться до Никиты, который все так же беспомощно стоял, в ступоре наблюдая за борьбой. Филипп перелез через баррикаду и, подхватив деревянный кол, поспешил к месту схватки. Мария, почти выбившись из сил, рыдая, продолжала неистово кричать и звать на помощь. Тварь, воя и шипя, с каждой секундой все ближе и ближе подбиралась к лицу девушки, и наконец, резко дернувшись вперед, вцепилась ей в щеку. Мария, зажмурившись, заорала, кровь из раны хлынула по ее лицу, попадая в рот. Сочащийся из шеи зараженного гной стекал по подбородку твари, попадя в рану. Существо же, выгрызя кусок плоти из щеки, вцепилось ей в шею. Никита отвернулся – его вывернуло на асфальт.

Подлетев к зараженному, Филипп нанес ему мощный удар колом в затылок, тварь сразу обмякла и повалилась на девушку. Мария к этому моменту уже перестала кричать, лишь ее конечности судорожно тряслись. Под ней расплылась приличного размера лужа крови. Тем временем из дома выбежали Руслан и Саркис, а несколькими мгновениями позже Анатолий, вооруженный топором, и Станислав, державший в руке длинный заостренный кол. Добежав до Филиппа, Станислав крикнул остальным, указывая на дома поодаль, откуда к ним уже приближались несколько зараженных.

На пару с Анатолием они кинулись в атаку. Руслан, подхватив с земли валяющийся деревянный кол, присоединился к ним. Саркис подбежал к Марии и, спихнув с нее труп существа, принялся осматривать ее раны. Половина лица была изодрана в клочья, из рваной раны на шее кровь выплескивалась толчками, сама девушка, посерев, уже не выказывала признаков жизни, лишь смотрела в никуда безжизненными глазами. Саркис покачал головой и, мрачно глядя на тело, закрыл ей веки. Филипп, так и не опустив кола, стоял с перекошенным лицом неподвижно, глядя на все это. Наконец, придя в себя, он отбросил кол и кинулся к Никите, который стоял, упершись руками в колени и не мигая смотрел в землю. Схватив его за грудки, он принялся трясти его, выкрикивая оскорбления и проклятия.

– Какого хрена ты стоял и не помог ей! – Филипп отвесил ему оплеуху, – из-за тебя она умерла, трус чертов!

Саркис тут же кинулся к нему и, ловко скрутив, оттащил в сторону от паренька.

– Так, все, тихо, хорош, – пытаясь успокоить Филиппа, он отвел его к баррикаде.

Никита повалился на асфальт и разревелся. Тем временем Руслан и остальные расправились с зараженными, которые явились на крики. Станислав безэмоционально осмотрел их тела и что-то нецензурное пробурчал себе под нос. Анатолий пошел обратно на участок, попутно вытирая платком кровь со своей одежды.

На шум из дома поспешно выбежала Виолетта, за ней с трудом ковылял Владимир, морщась от боли всякий раз, когда приходилось двигать головой или раненой рукой. За ним вышла Ольга, всячески призывая его вернуться в медпункт, но, увидев растерзанное тело Марии, она, вскрикнув, зарыдала. Станислав попытался узнать у Руслана о их дальнейших действиях, но тот лишь смотрел вперед и не реагировал.

– Твою же мать… – проговорил он, наконец, и сделал несколько шагов по направлению к груде трупов зараженных, вокруг которых роем вились мухи.

– Да что случилось-то? – недоумевал Станислав.

– А ну, идите-ка все сюда!

Станислав и Саркис подошли к нему, непонимающе глядя то на кучу тел, то на Руслана.

– Помнишь, мы тогда сидели на скамейке и пили пиво? – спросил Руслан у Владимира и, когда тот одобрительно кивнул, указал на груду тел, – Жора тогда предложил мне пакетик чипсов, но я отказался, поскольку там ползали мухи. А теперь посмотрите! Возможно, мухи ползали по этим мертвым телам, а потом сели на еду, которую съел Жорик! Может, так он и заразился!

– Етит твою мать… – побледнев, пробормотал Владимир.

– Охренеть! – проматерился Саркис, – он же ведь еще в тот день руку поранил? Или, например, муха могла сесть на тот порез и занести инфекцию?

– Ну, в принципе, – неуверенно и заикаясь, начала говорить Ольга, успокоившись и утерев с покрасневших щек слезы, – такое вполне могло произойти.

– Тогда как мы можем знать, вдруг зараженные мухи ползали еще где-нибудь, – взволнованно начал тараторить Саркис, – посуда, одежда, еда, да что угодно! Я слышал, мухи еще и кусаться могут!

– Так, Виолетта! – обратился Руслан к девушке, – собери всех немедленно в зале, мы должны решить, что делать с телами.

– И чего это ты вдруг раскомандовался? – попыталась возмутиться она, но договорить ей не дало внезапно раздавшееся бульканье.

Изо рта Марии толчками полилась смесь крови и бежевой жижи, само ее тело конвульсивно затряслось. Девушка протяжно застонала, выгибая спину, потом неуклюже перевернулась на бок, пытаясь подняться. Виолетта, закричав, отшатнулась. Руслан, было, кинувшись на помощь раненой, остановился, увидев ее пустые, лишенные чувств глаза.

– Она превращается! – заверещал матом Владимир, – Сделайте же что-нибудь, какого хрена встали! Она же обратилась!