Тришка на Севере

– Да вышла погулять и нарвалась на стаю беспризорных псов. Они меня обступили и давай хватать. Я отбивалась, шипела на них, царапалась, одному кобелю даже нос до крови разодрала. Но разве я могла справиться одна с целой сворой? И тут неизвестно откуда появился Бывалый. Ты же видел, какой он огромный? Мой спаситель так зарычал на них, что бродяги, поджав хвосты, пустились наутёк в разные стороны. Я не знала, как отблагодарить. А потом стащила с кухни кусок рыбы и отнесла ему. Понимаю, что нехорошо поступила, но ничего другого в тот момент я не придумала.

Неожиданно в прихожей раздалась соловьиная трель дверного звонка. Александр Борисович встал с дивана, собираясь встретить гостя, но Ольга Владимировна его опередила.

– Саша, сиди, я сама открою.

Чита направилась за хозяйкой, следуя за ней по пятам, словно хвостик, а я остался лежать у ног Андрея Максимовича.

– Господи, Ирина, что ты сделала с собакой? – расслышал я из прихожей голос Ольги Владимировны.

В этот момент в комнату, будто вихрь, ворвалось непонятное чудо. Если бы я не услышал, что это мой собрат, посчитал бы уменьшенной копией леопарда. Его шерсть была рыжей с проглядывающими белыми и чёрными пятнами.

– Ё-моё, Горох, что это с тобой случилось? – изумлённо спросил Александр Борисович и приложил руку к груди.

Вы слышали? Это чудо зовут Горох! Это же какую надо иметь фантазию, чтобы дать своему питомцу такое имя? Вы помните, как я когда-то обижался на своего второго подопечного, Сашку, за то, что он переименовал меня в Тришу? Но лучше уж так, чем всю жизнь быть Горохом.

Пёс с разбегу запрыгнул на диван, приземлившись между подопечным и Макаровым, высунув язык на плечо, и минуту посидел спокойно, обводя взглядом комнату. Заметив меня, он спрыгнул на пол и подбежал ближе.

– Давай играть!

Точно юла, он принялся кружиться по комнате, гоняясь за собственным хвостом. В этот момент вошла Ольга Владимировна в сопровождении миниатюрной моложавой женщины с раскосыми глазами.

– Ира, что ты сделала с собакой? – с улыбкой спросил Макаров.

– Ой, – махнула рукой она, – даже стыдно рассказывать.

– Кстати, познакомься, это мой друг Андрей, а это его поводырь Трисон.

Ирина подошла к Максимычу, пожала ему руку, затем, посмотрев на меня, произнесла:

– О тебе я уже наслышана, соседи доложили. Весь дом судачит, только и говорят, что к Макаровым приехал из Москвы друг с поводырём.

– Любят у нас языками почесать, – улыбнулся Александр Борисович. – Наверное, больше нечем заниматься.

Ирина присела в кресло напротив дивана.

– Горох, да успокойся ты! Ни секунды не стоит на одном месте, ему постоянно надо куда-то бежать, играть, скакать мячиком.

Тот даже не отреагировал на её слова. Всем своим видом он показывал, что ему хотелось веселиться. Глазами он искал в комнате того, кого можно к этому веселью приобщить.

– Сколько же в нём энергии, – улыбнулся Александр Борисович.

– Жду не дождусь, когда он повзрослеет. Честное слово, достал уже. Всю обувь съел, в диване дыру прогрыз, все углы мебели ободраны и обкусаны, – вздохнула Ирина. – Говорят, далматинцы такие подвижные и активные до двух лет, потом начинают взрослеть.

Вон оно что! А я все гадаю, что же за порода такая у этого чрезмерно игривого пса.

– Ира, так что же с его красивой шубой случилось? – с улыбкой спросила Ольга Владимировна, присаживаясь рядом с мужем на диван.

Горох тем временем разошёлся не на шутку. Заметив Читу, направляющуюся к хозяйке, он прижался к полу, изображая из себя охотника. Кошка хотела обойти его, но он не давал этого сделать. Двигался за ней то в одну, то в другую сторону. Чите не хотелось играть, и, улучив момент, она прошмыгнула мимо и запрыгнула на спинку дивана. Горох погнался за ней, ударившись боком о журнальный столик, зацепил хвостом чашку с чаем и уронил её на пол.

– Да что же это такое! – вскрикнула Ирина. – Ко мне!

Хозяйка похлопала себя по ноге. Горох опустил уши и, понуро склонив голову, всё же подчинился.

– Сидеть, – строго приказала она.

Горох сел на задние лапы возле ног Ирины и, высунув язык, начал оглядываться по сторонам. В его глазах горел задорный огонёк, в них словно плясали и кривлялись десятки чертят. Сложно было неугомонному питомцу сидеть на месте. Казалось, дай ему волю, он разнесёт всю квартиру в пух и прах.

– Наконец-то успокоился, – улыбнулся Макаров. – Говори, что ты с ним сотворила, не томи.