Трюфельный пес королевы Джованны

– Кроме Марины, у меня нет знакомых, хорошо разбирающихся в серебре! – пожала плечами женщина. – Выбора не было.

– Я вас ни в чем не обвиняю, просто предупреждаю, чтобы вы с нею не откровенничали! С этой минуты все должно оставаться между мной и вами!

«Так я и знала, он хочет ее отстранить! У коллекционеров друзей не бывает! Однако Птенцов прямо зажегся, ему пес покоя не дает!» Вслух же Александра с деланым равнодушием произнесла:

– Договорились, больше ничего ей не расскажу.

Птенцов, с напряженным вниманием ожидавший ответа, облегченно вздохнул:

– Ну, слава богу, вы разумный человек! А я боялся услышать какую-нибудь сентиментальную рацею о вашей старой дружбе… Я ведь тоже ее давно знаю, хорошо к ней отношусь и почти доверяю… Но не в подобных ситуациях.

– Вы считаете ситуацию настолько серьезной, что обсуждать ее можно только в бане, в пятом часу утра?

Александра приняла шутливый тон, но тут же перестала улыбаться, встретив взгляд собеседника. Он смотрел на нее такими колючими глазами, что у нее пропало желание иронизировать. Запнувшись, она после паузы спросила:

– Вы когда-нибудь встречали изображение этого пса? Ведь встречали? Марина сказала, вы знаете все, что только возможно!

– Нет, – ответил мужчина. – Не встречал. Я сказал вам правду, я впервые увидел снимок.

– Но за эти несколько часов вы что-то узнали о нем?

– Очень немногое, и только то, что можно было узнать по старому фото среднего качества.

Серые глаза коллекционера будто подернулись пеплом.

Александра никак не могла определить их выражение. Оно попросту отсутствовало.

– Единственное, что поможет узнать конкретные подробности об этом псе, это герб, вычеканенный на попоне, – продолжал Птенцов, доставая из внутреннего кармана полушубка фотографию, бережно уложенную в прозрачный пластиковый файл, и протягивая ее Александре. – Вам-то удалось разглядеть герб?

– В общих чертах. – Женщина, вынув снимок, всмотрелась в него. – Попона сделана в виде щита, так?

– Верное замечание. А на щите вы что видите?

– Три какие-то фигуры… Одна над другой… Какие-то звери.

– Какие же именно? У вас глаза лучше моих, я, старик, и то разобрался.

– Не знаю, – покачала головой женщина. – Трудно понять. Только одно могу утверждать, что все три зверя одинаковые и в одинаковых позах.

– Ну да, шествующие леопарды, стоящие на трех лапах, правая передняя лапа занесена. К сожалению, не могу различить, обращена ли голова на зрителя или повернута в профиль. В зависимости от этого перед нами либо леопарды, либо леопардовые львы.

– Разве бывают леопардовые львы? – изумилась Александра, проникавшаяся все большим уважением к собеседнику. Она очень жалела о том, что их знакомство не состоялось раньше и при менее экстремальных обстоятельствах.

– В геральдике бывают и василиски, и единороги, и драконы… – улыбнулся мужчина. – И еще более удивительные существа, состоящие из частей трех-четырех разных животных, реальных и вымышленных, такие, как энфийлд[4], например, или вайверн[5]… И даже то, что называется антилопой, имеет голову тигра, клыки кабана, хвост льва… Хотя антилопу художник мог видеть, в отличие, скажем, от тигра, которого рисовал исключительно из воображения. Откуда взялось волчье тело, львиная грива и клюв! А разница между львом и леопардом в нашем случае не зоологическая, а чисто геральдическая: классический геральдический лев должен стоять на задних лапах и быть повернут в профиль. Лев на трех лапах называется леопардом или леопардовым львом, в зависимости от поворота головы. Классический лев с обращенной на зрителя мордой называется еще львиным леопардом… Но все это лишняя информация для вас, пожалуй, – остановился Птенцов, заметив растерянное выражение на лице слушательницы. – Ведь вас интересует, конечно, кому именно принадлежал этот герб?

– Меня это бесконечно интересует, – выдохнула Александра.

– Ну что ж… – Антиквар помедлил, явно наслаждаясь ее волнением. – Исходя из того немногого, что мне удалось разглядеть, я предположил, что перед нами герб Анжу-Сицилийского дома. Точнее, один из его гербов, менее известный, чем знаменитый классический: щит, рассеченный на лазоревое поле, усеянное золотыми лилиями с червленой главой, и серебряное поле с золотым иерусалимским крестом, – щит великого Карла Первого Анжуйского. А именно, перед нами герб одной из ветвей графов Анжу.

– Графов Анжу… – как зачарованная, повторила художница, не в силах оторвать взгляда от фотографии. – Значит, этот пес французского происхождения?

– Может быть… – Достав из кармана лупу, мужчина жестом попросил вернуть ему снимок и принялся сызнова разглядывать детали, попутно комментируя: – Три шествующих леопардовых льва или леопарда… Да, работа может быть французская и с равными шансами итальянская. Полагаю, этот предмет сервировки получила в приданое одна из девиц Анжуйского дома… «Королева Джованна» – вам это имя ни о чем не говорит?

– Увы, ничего в голову не приходит… – виновато призналась Александра. – Значит, эта королева действительно существовала?