Трюк (ЛП)

Мэтт использует любой предлог, чтобы выйти из комнаты, если я в нее вхожу. Из его любимых отговорок — «я голоден» и «мне нужно отлить». Чтобы так часто отлучаться в туалет по-маленькому, надо выпить шесть галлонов воды.

Мэтт также увеличил время тренировок в подвале. Джет тоже это замечает и всякий раз качает головой.

В глубине души я все понимаю. Честно. Но, блин, как же больно.

Мэтт поступает именно так, как я его просил, когда мы все это только заварили. Он «не усложняет».

И все же, когда я просыпаюсь в холодной постели, мне отчаянно не хватает его тепла и дурацких мощных рук, которым нравится меня обнимать во сне.

Я перекатываюсь и смотрю на часы. Яркие цифры, показывающие четыре часа утра, слепят глаза.

На сокрушительную долю секунды мне кажется, что Мэтт ушел. Улизнул посреди ночи и больше не вернется. Но стоит привыкнуть к темноте, становится ясно, что это не так. Его одежда как обычно разбросана по комнате, телефон лежит на тумбочке, подключенный к зарядке.

Я выбираюсь из постели и нахожу пару спортивных штанов. Есть только одно место, где Мэтт мог бы быть, хотя сейчас слишком рано для тренировок.

Как и ожидалось, я нахожу его в подвале. Он сидит на скамье посреди комнаты весь потный и, тяжело дыша, пьет воду из бутылки. Он меня все еще не замечает, и я, скрестив руки на груди, прислоняюсь к дверному проему. Опустошив бутылку, Мэтт опускает голову на руки.

— Не слишком ли странное время для самосовершенствования? — спрашиваю я.

От моего голоса Мэтт вздрагивает и поднимает голову.

— Не спалось.

— Знакомо.

Мы смотрим друг на друга в упор, и ни один из нас не желает говорить или делиться мыслями. Не уверен, хочу ли знать, о чем Мэтт думает. И уж точно не хочу спрашивать, почему он на самом деле здесь в такую хренову рань.

Протянув руку, Мэтт подзывает меня к себе.

— Иди сюда.

Серьезность в его голосе заставляет повиноваться без колебаний. Я подхожу ближе, Мэтт тянется ко мне и опускает на себя, так что я седлаю его на узкой скамейке.

Мои пальцы путаются в его влажных волосах, грудь становится мокрой от его пота. Кто-то счел бы это отвратительным, но разгоряченный, взмокший Мэтт — это то, что мне нужно больше всего в жизни, с тех пор, как мы познакомились.

Несмотря на шаткость нашей позы, Мэтт грубо впивается в мой рот, будто пытаясь наказать. Он дразнит меня языком, покусывает нижнюю губу.

Блин, стоит этому парню меня поцеловать, и я тверд, как гранит. Я пытаюсь потереться об него, но здесь, в до смешного маленьком пространстве, это невозможно, чтобы не опрокинуться.

— Нахуй, — рычит Мэтт и толкает меня на пол.

С глухим стуком я падаю на спину, и Мэтт тут же накрывает меня собой.

— Ты мне нужен. — Его губы скользят по моей щеке, подбородку, вниз по шее.

— Вот он я, — хриплю я.

Мэтт на долю секунды отстраняется и пристально смотрит на меня.

— Нет времени на трах. Мне нужно быстро. Прямо сейчас.

Может быть, я телепат, потому что, клянусь, слышу «пока я не передумал» в конце предложения.

Нет никакого изящества в том, как мы срываем с себя одежду, как Мэтт разворачивается, оказавшись на боку, и обхватывает губами мой член, предоставляя полный доступ к своему.

В отличии от Мэтта, я не в настроении для «быстро и грязно», хотя мои бедра живут своей жизнью — дрожат и извиваются. Мэтт глубоко меня заглатывает и сжимает пальцами ягодицу, чтобы я не отстранился. Не то чтобы я сейчас был в состоянии.

Я обхватываю ствол Мэтта, вожу по нему рукой и одновременно дразню языком яйца. Обычно я не люблю эту позу, и на это есть причина: мне нравится фокусироваться на удовольствии партнера, отдавать ему все. Но сейчас я этого сделать не могу, потому что Мэтт полон решимости заставить меня кончить как можно скорее. Невозможно сосредоточиться, когда ощущается знакомое напряжение в яйцах, а сквозь тело проходит волна тепла, все нарастающая и нарастающая, до той степени, что исчезают все мысли, не говоря уже о том, чтобы помнить, как сосать член.

Мэтт стонет вокруг моего члена, и это звучит так, будто он пытается произнести мое имя. Это меня немного отрезвляет и отвлекает от эгоистичной сконцентрированности на себе. Прежде чем приступить к делу, я покрываю слюной палец и тянусь к заду Мэтта.

Он практически скулит в голос, когда я беру его в рот и одновременно толкаюсь внутрь.

С обеих сторон все становится влажным и неряшливым. Невозможно сосредоточиться, но и остановиться тоже не получается. Мы бездумно трахаем друг друга в рот и полностью теряемся, пока кто-то из нас — даже не знаю, кто именно, — не кончает первым.

Оргазм Мэтта накатывает мощно и длится так долго, что мне уже трудно глотать. Остатки спермы брызгают мне на шею и грудь, но Мэтт выдаивает меня всего, пока я буквально насильно не вынимаю член из его рта.