Трюкач

Зиг осторожно развернул кусок холста размером со стандартный машинописный лист. Ткань влажная, словно полежала на снегу или в луже. Вот почему она не сгорела.

На развернутом холсте заиграли краски – насыщенный пурпур, приглушенные оранжевые тона, оливковые и коричневые пятна камуфляжа. Не фотография – картина, портрет, написанный жирной пастелью. С холста, чуть наклонив голову, на Зига смотрела женщина в зеленой армейской форме. Грустные, пустые глаза, продолговатый нос, сережки… Зиг бросил взгляд на полку. Сережки те же самые – каффы.

Ком в горле резко вырос в размерах – словно в глотку засунули степлер. Зиг мгновенно узнал женщину. Вчера вечером он потратил шесть часов, зашивая ее распоротое тело. Но сейчас его внимание привлекла подпись белыми печатными буквами у нижнего края картины – НБраун.

Нола, не ты ли написала эту картину?

За спиной опять что-то пискнуло. Зиг подумал, что пришла очередная почта. Он жестоко просчитался.

Оборачиваясь, он заметил какое-то движение. От удара в глазах заплясали искры.

10

* * *

– Вы меня слышите, сэр? – пыхнул в лицо Зига жаркий голос. – Сэр, вы в порядке?

Зиг кивнул, заморгал, приходя в себя. Дыхание кричавшего пахло кленовым сиропом. Когда окружающий мир пришел в норму, Зиг осмотрелся. Ему приснился сон о дочери. Хороший сон. Он ценил хорошие сны. Но сейчас он лежал на спине. Как он оказался в таком положении?

– Сэр, не двигайтесь, – попросил Кленовый Сироп.

Молодой солдат с широкими ноздрями. В полевой форме. Около двадцати лет. По форме Зиг определил, что парень служил в сухопутных войсках, фамилия на нашивке – Грейсон.

– Вы упали в обморок.

Солдат положил руку на грудь Зига.

– Сэр, прошу вас, не двигайтесь, – повторил он просьбу.

Он не пытался помочь Зигу встать, он стремился этому помешать.

Зиг оттолкнул руку и попробовал сесть. Боль копьем пронзила тело. Зиг потрогал челюсть за ухом. Она припухла, но не кровоточила. Напавший хорошо разбирался в анатомии и знал правило – когда боксер пропускает удар в лицо, это равносильно микроинсульту. Один удар в нужное место, и нокаут обеспечен.

Минуту. Картина… Где она?

Зиг поискал на полу, на полках. Обгоревшие ботинки, сережки-каффы, разбитые очки – все это лежало на коврике на своих местах. Даже аккуратно сложенные стопкой обрывки формы. А вот картина женщины с подписью Нолы…

Ерш твою медь!

Зиг опустил веки, пытаясь воссоздать ее в памяти. Удивительно точный портрет, однако не более того. Но ведь кому-то понадобилось подкрасться и ударить Зига по черепу, чтобы его стащить… Люди не идут на подобный риск, если он не оправдан.

Зиг повернул голову к Кленовому Сиропу.

– А вы как сюда попали?

– Куда сюда? – удивился солдат.

– Сюда. Дверь была заперта. Кто вас впустил?

– Дверь была открыта, – возразил тот.

Зиг прокрутил события в памяти, он не сомневался, что запер дверь. Лампа на столе все еще горела.

– Почему вы сюда зашли? В хранилище личных вещей посторонним вход воспрещен.

– Полковник… Она приказала сопроводить этих…

– Кого?

Парень махнул через плечо. В коридоре сидела немецкая овчарка и стояли двое мужчин в деловых костюмах. Не военные. И явно не из Довера. У одного из уха торчал наушник.

Секретная служба, сообразил Зиг. Он посмотрел на собаку. Если они уже начали проверку на взрывчатку…

– Который час? – спросил Зиг, неуклюже поднимаясь на ноги.

Он поспешил к двери, достал телефон и открыл браузер – согласно графику полетов самолет президента приземлился шесть минут назад.

Президент Соединенных Штатов уже прибыл на базу! Зиг прекрасно знал, куда тот направится.

11

* * *

Эта часть работы Зига была наиболее трудной.

Он ждал в грузовом отсеке транспортного самолета. Громадный «С-17» на стоянке рядом со зданием морга напоминал летающий пакгауз. Самолет мог взять на борт три вертолета «Супер Кобра» или танк «Абрамс». Но сегодня, когда в открытый люк врывался декабрьский ветер, он нес на борту куда более ценный груз – шесть гробов, накрытых американским флагом. Их на самом деле называли «перегрузочными ящиками», каждый для сохранения содержимого набит льдом. Все шесть контейнеров стояли в линию на краю разгрузочной рампы, напоминая красно-бело-синие клавиши пианино.

Ать-два! Ать-два!

Зиг услышал приближение конвоя раньше, чем он появился на взлетной полосе. Шесть носильщиков в камуфляжной полевой форме и ярких белых перчатках попарно шагали точно в ногу, старший наряда шел последним. Они направились прямо к Зигу.

Ать-два! Ать-два!

Позиция Зига внутри самолета позволяла ему разглядеть самого главного визитера – президента Орсона Уоллеса. Президент США стоял на посадочной полосе в черном пальто, глядя прямо перед собой, вытянув руки по швам, волосы с проседью аккуратно подстрижены. Носильщики прошагали рядом с ним.

Ать-два! Ать-два!