Триумф Анжелики

Она боялась не столько за свою жизнь, хотя она знала, что когда-нибудь «она» явится, чтобы ее прикончить, сколько волновалась о том, что она надругается над страной, едва отошедшей от язычества, и которой она посвятила свое призвание.

Это было равносильно смерти.

Как она не поняла до сих пор, что еще ничего не произошло? Вот что ей следовало бы сказать судьям, исповедникам, когда они допрашивали ее и связывали ее видения с мадам де Пейрак. Ничего не произошло!

Они решили, что на этом вся история и закончилась. Однако драма Академии, под властью демона, вышедшего из волн, только начиналась. И никто к ней не был готов.

Она упала на колени в пустой мастерской. «Господи, сжалься!»

В сияющем ореоле в форме миндального ореха, она видела вечную картину

— навязчивую идею последних лет, предмет споров и ссор — обнаженную женщину невообразимой красоты, глаза которой горели нечестивыми помыслами, и она дрожала всем телом.

«Господи, ну почему ты ничего не сделаешь для нашего спасения?» За ее спиной раздался слабый шум.

Повернувшись, она увидела Архангела.

40

Господь сжалился над ней. Архангел из видения был здесь, тот же, кого она видела, вооруженного мечом, заставляющего отступать нечестивые умы, тогда как монстр с острыми зубами, которого он вызвал, бросился на Демона и разорвал на тысячу мелких клочков.

И, так же как и мадам де Пейрак, он был похож на образ, призванный уничтожить Демона.

Волна радости затопила ее, словно река, которая освежает сухую землю.

Почему она сомневалась? Разве она не знала, что добро восторжествует?

Он подошел, приложив палец к губам.

— Сестра, меня зовут Кантор де Пейрак. Вы знаете мою мать.

Теперь она понимала. Всеблагой Боже! Ты знаешь кого выбирать для исполнения Твоей справедливой воли и кого призвать на помощь невинным.

Ее волнение было так велико, что она сняла очки, чтобы вытереть слезы, потому что из-за них она плохо видела лицо юноши.

Затем ее снова охватила тревога. Если мадам де Пейрак находилась в Квебеке, то ей угрожала опасность.

Он покачал головой.

— Нет, не бойтесь ничего. Она в своих владениях, и моим родителям не известно даже, что я вернулся в Америку. Но я прибегаю к вашей помощи, сестра, потому что я узнал, что мадам де Горреста прибыла в Канаду.

— Ну… Вам известно, кто она на самом деле?

— Да, известно.

Губы матушки Мадлен дрожали. Она сжала руки и умоляюще сказала:

— Помешайте ей, месье. Это ужасно. Никто мне не верит.

— Никто. А те, кто знают — молчат или боятся. Молчание. Я один. Нужно молчать. Не слова больше. Я пришел к вам, чтобы посоветовать вам это, и чтобы вы знали, что я в пути.

— Но… как вам удалось войти?

— Тихо, — повторил он. — Ведите себя, будто ничего не произошло. Не навлекайте больше на себя ее преследования… Подчинитесь… Принесите извинения… Ну, подчинитесь… Где она?

— В данный момент она в Монреале.

— Это не мешает ей оставлять за собой кровавый след… Сестра, не давайте им следить за вами… Если надо, не подчиняйтесь законам… Иначе она убьет вас.

— Я не боюсь смерти.

— Разрушителю нельзя позволять побеждать, — прошептал он, — когда об этом известно… Будьте сильнее… Я иду к ней навстречу.

Его глаза блестели таким нежным и одурманивающим светом, что она терялась в их глубине. Когда она заметила, что он исчез, она испытала слабость и головокружение одновременно, которые характерны для человека, перенесшего долгую изнурительную болезнь. Она еще дрожала, но теперь она была сильна.

41

Кантор открыл калитку монастырского сада. Он пересек его и перелез через стену. Его не искали здесь, да и утренний туман был густым. Он дошел до реки Сен-Шарль. Там он увидел охотников, которые искали его росомаху. Иногда он различал их смутные силуэты, слышал их крики. Он и сам отвечал на них, словно был из их группы, ибо они не могли узнать его в тумане.

— Барсука нашли?

— Нет еще! Чертов зверь!..

Солнце начало пронзать лучами и разрывать клочья тумана, которые в конце концов превратились в дождь.

Кто-то крикнул:

— Нашли!

Кантор побежал, его сердце билось, руки сжимали оружие.

Вдалеке он заметил тело зверя, которое показалось ему меньше, чем он думал.

Может быть его изнурила лесная жизнь, ведь он привык к людям и дому?.. Он не умел защищаться… Вольверин…

Но когда он подошел и увидел вблизи животное, он понял.

— Это самка. Это не Вольверин.

Он осмотрел ее.

Несмотря на «бандитскую повязку» вокруг глаз, которая так пугала индейцев, она имела такой безобидный вид. Ее длинное тело с пушистым хвостом контрастировало с маленькой изящной головкой. Губы, приподнятые в гневной гримаске, обнажали острые и опасные клыки, которыми она так и не смогла воспользоваться, потому что попала в ловушку. Короткие лапки с острыми коготками были мягкими и безвольными, как у куклы.

Он погладил ее мордочку.

Он угадал.

— Его подружка!.. Это была его подружка.

Кантор поднялся, посмотрел на людей, столпившихся вокруг, потом посмотрел на далекий лес, куда устремятся охотники в погоню за Вольверином.

— Они убили его подружку… Еще одно преступление, которое обернется против Дьяволицы… Но ничего, Вольверин, я уже здесь.