Триумф и трагедия императора

Тарле раньше многих других советских историков приступил к разработке патриотической тематики. Упомянутые книг стали серьёзным прорывом в этом направлении. И в связи с этим необходимо сделать принципиально важное пояснение. Дело в том, что Отечественная война 1812 года и темы, связанные с ней, не привлекали особого внимания историков после Октябрьской революции. До середины 30-х годов в советской исторической науке господствовала вульгарно-социологическая школа М.Н. Покровского, лихая кавалерийская атака которой против дворянской историографии обернулась полным забвением истории «двенадцатого года». В своих работах по этому периоду русской истории М.Н. Покровский оправдывал агрессию Наполеона, отрицал патриотизм народа в борьбе против захватчиков и даже отказывал войне 1812 года в названии «отечественная». Также приуменьшалось значение деятельности российских полководцев, и особенно М.И. Кутузова. Заслуга Тарле как раз и заключалась в том, что ему удалось преодолеть уничижительное отношение к великим событиям «двенадцатого года». Первые рецензенты назвали книгу «Нашествие Наполеона на Россию» «книгой о героизме русского народа».

Тарле был не только талантливый историк, но и прекрасный лектор. Его лекции вызывали неизменное восхищение у аудитории. В годы Великой Отечественной войны раскрылась ещё одна грань его таланта как публициста. В первые же дни войны Тарле выступил со статьёй «Начало конца», название которой имело глубокий исторический подтекст. Эти слова произнёс министр иностранных дел наполеоновской Франции Талейран после вторжения в июне 1812 года французской армии в пределы Российского государства. В июле 1941 года газета «Известия» опубликовала статью историка «Война отечественная, война освободительная», в которой Великая Отечественная война рассматривалась «как начало великого всеевропейского освобождения».

В годы войны Тарле завершил большое исследование «Крымская война», удостоенное в 1943 году Государственной премии I степени. По словам академика Н.М. Дружинина, «Крымская война» читалась с одинаковым интересом и в тылу и на фронте.

Последние годы жизни Е.В. Тарле были отданы работе над задуманной им трилогией «Русский народ в борьбе с агрессорами в XVIII–XX веках». Но смерть учёного в 1955 году не позволили ему завершить начатый труд. «Е.В. Тарле прожил большую и, можно сказать, счастливую жизнь, — писал известный историк А.С. Ерусалимский, — он познал радость огромного творческого труда, радость первооткрывателя новых исторических материалов, радость публициста», отдавшего своё перо служению народу.

Счастливая судьба и у многих произведений Тарле, среди которых талантливая книга «Наполеон».

Личность Наполеона привлекала не только учёных. О нём писали государственные и политические деятели, знаменитый писатели и поэты. Многие политики подражали ему, некоторые мечтали повторить его попытку мирового господства. Быть похожим на Наполеона старался Гитлер, поставивший своей целью добиться того, чего не удалось французскому императору. Параллели с Наполеоном импонировали Сталину, у которого на этой почве существовало, можно сказать, некое ревнивое отношение к объекту подражания. Сталин насмехался над наполеоновскими претензиями Гитлера, а в одном из своих выступлений в период Великой Отечественной войны с сарказмом подчеркнул, что фашистский диктатор похож на Наполеона, как котёнок на льва.

Французский поэт Огюст Барбье, обращаясь к образу Наполеона, трактует его как проявление стихийных сил природы. Он сравнивал Францию с дикой и гордой лошадью, которая согласилась нести на себе честолюбивого юношу, совершившего много чудесных и удивительных подвигов. Но маленький корсиканец так укротил благородное животное, что оно забыло о том времени, когда было диким и свободным. А седок между тем, не зная меры, всё погонял и погонял лошадь, пока она не сбросила его и не пала сама.

Трагически противоречивым и монументальным, как гипертрофированное сочетание добра и зла, предстаёт перед нами «могучий баловень побед» в знаменитом стихотворении А.С. Пушкина «Наполеон». «Великий человек» и «тиран» — это одно и то же лицо.

Над урной, где твой прах лежит,
Народов ненависть почила
И луч бессмертия горит.

Пушкинский Наполеон — не каприз природы. Он дитя Великой французской революции, но и её же могильщик. Вот ключевые строки к пониманию образа «великого человека»:

…Тогда в волненье бурь народных
Предвидя чудный свой удел,
В его надеждах благородных
Ты человечество презрел.
В своё погибельное счастье
Ты дерзкой веровал душой,
Тебя пленяло самовластье
Разочарованной красой.

И обновлённого народа

Ты буйность юную смирил…