Триумф непослушания (СИ)

— А я рад, что нам позволили передышку. Полтора месяца в наступлении вымотают даже первую бригаду. Ничего, отдохнём и последним рывком войдём в столицу, возьмём в плен канцлера и выиграем войну.

Разговор двух командиров окончательно разморил Вильгельма и когда он уже почти лёг головой на стол, в ушах на повышенном тоне прозвучало:

— Твою мать! — вскрикнул командир третьего батальона. — Нас обстреливают!

— Спокойно, — ответили из первого батальона. — Обычный миномётный обстрел.

— Нихера подобного! Это тяжёлая артиллерия!

— Ух ты! Конфи решили нас прощупать?

Вильгельм не успел сообразить, что происходит, как на него уже посыпались доклады:

— Говорит вторая рота! Противник наступает вдоль дороги.

— Первая рота! Стычка с пехотой конфедератов!

— Всем частям, — приказал Вильгельм, — боевая готовность! Держать оборону и докладывать о всех малейших изменениях. Боеприпасы беречь.

«Что-то начинается».

— Говорит третий батальон! — не своим голосом кричал командир. — Мы под шквальным огнём! Враг теснит нас! С численностью несколько батальонов, усиленный танками! Ай, чёрт… — связь неожиданно прервалась.

— Третий? Третий ответь. Третий? Зараза… — простонал Вильгельм. — Первый, дай третьего.

— У самого пропал.

— Значит рация накрылась, — вздохнул Вилли. — Держим оборону и ждём выхода на связь третьего батальона.

«Ну почему именно сейчас?»

Противник вёл перестрелку с первой и второй ротой, изредка постреливая из миномётов. Он словно и не пытался выбить хартийцев из укреплённых позиций. Вильгельм понял, что роты просто сковали боем и вскоре стало ясно, для чего это было сделано.

— Говорит второй взвод второй роты, — послышался испуганный голос. — У нас…

— Боец, — прервал его Вилли, — возьми себя в руки и докладывай.

— Слушаюсь! Северо-восточнее от дороги движется группа танков под прикрытием пехоты. Очень много! Пришлите помощь, иначе нам кранты!

Чашка упала со стола и разлила тёмную жидкость.

«Как такая группировка могла оказаться в тылу? Неужели… прорвали фронт?»

— Третья рота.

— Гвардия слушает.

— Берите с собой танк и выходите на встречу со вторым взводом. Дадите наводку на цели. Я вызову поддержку артиллерии.

— Замётано, Вильгельм. Уже выходим.

Амбар заполнили звуки взрывов и выстрелов. Офицеров давно как ветром сдуло с тюков, а радисты с удвоенным рвением работали со связью. Особенно отчаянно они пытались наладить связь с третьим батальоном, но всё было тщетно.

— Пятая и восьмая батарея, — теряя остатки холоднокровия, вызвал артиллерию Вильгельм.

— Мы думали о нас забыли.

— Поговори мне тут! — рявкнул Вилли. — Квадрат двести восемнадцать, левее отметки шесть. Беглый огонь. Задайте им жару.

— Слушаюсь, господин лейтенант!

Засвистели снаряды и маленькую деревушку сотрясли оглушающие взрывы. С большим трудом третьей роте удалось отбить атаку и враг отступил. Вскоре бой в деревне начал сходить на нет, а затем и вовсе прекратился. Осталась слышна только канонада идущего вокруг наступления. Вот только теперь хартийцам приходилось играть роль обороняющихся.

К утру выяснилось, что там, где находился третьей батальон, фронт был прорван, штаб разрушен, а командир получил тяжёлые ранения. По всему Одерскому плацдарму шло наступление и армия Хартии едва успевала ликвидировать бреши в обороне.

Первые приказы об отступлении хартийское командование отдало именно здесь — между Берлином и Франкфуртом. Второй батальон не стал исключением. Передав руководство прибывшему офицеру, Вильгельм про себя отметил, что сегодня армия Хартии была впервые близка от полного разгрома. Вилли ещё не знал, что это было только отголоском чего-то действительно страшного. Того, во что никто не верил.

Маршал Эрвин отдал приказ на выход из Одерсокго плацдарма, с целью перегруппировки и пополнения запасов. В начале лета конфедераты одержали первую крупную победу, войдя во Франкфурт. Но радость победы быстро сменилась злобой и ненавистью.

Во время отступления из Франкфурта несколько хартийских командиров не смогли смириться с поражением и отдали прямой приказ: не оставлять никого в живых. Хартийцы брали гражданских в заложники, пытали и расстреливали. Улицы заполонили трупы со связанными за спиной руками и простреленным затылком. В подвалах обнаружили десятки пыточных. Вскрылось множественно историй об изнасилованиях. Включая несовершеннолетних детей.

Такую цивилизацию несла Хартия. Такую судьбу уготовила для захваченных земель. И теперь солдаты Конфедерации делали всё возможное, чтобы не допустить распространения дела Хартии ни на сантиметр дальше.

* * *

«Девушка. Двадцать пять лет. Расстреляна во время того как несла воду.

Пятеро детей. Три мальчика и две девочки. Три, четыре, шесть, семь и девять лет. Изнасилованы столовыми приборами.

Двое мужчин. Возраст определить невозможно. Умерли в подвале от обезвоживания.