Триумф Рози

— Да нет, все нормально. Просто давай ты будешь выходить всего пять вечеров в неделю до конца этих трех месяцев. Мин не против. И мы не будем следить, когда ты приходишь, а когда — нет.

— Я планирую не приходить по воскресеньям и вторникам, потому что статистика показывает: в эти дни самое наименьшее количество заказов, — сообщил я.

— Не «самое», а просто «наименьшее число заказов», — поправил Хадсон. И засмеялся. — Ты нарочно!

Это был наш первый семейный ужин в домашней обстановке с тех пор, как открылся бар.

— Как там школа?

— Отлично.

— А ну прекратите оба, — распорядилась Рози. И затем обратилась к одному Хадсону: — Расскажи мне про экран, о котором ты вчера начал говорить. Этот… Доув… он же довольно неприятный тип, нет? И он постоянно старается, чтобы его как-то отстранили от уроков. А теперь ты сам в таком положении. Сидишь за экраном.

— Ну, не то чтобы… Он там сидит, просто чтобы его не доставали. Я его не достаю, он меня тоже не достает. Он вообще нормальный, довольно прикольный.

— Прикольный — в смысле смешной или в смысле чудной? — уточнил я.

— И то и другое.

— Получается, вы с ним друзья?

— Может, и так, — ответил Хадсон. — Ну, он странноватый, но я все больше привыкаю ко всяким странным людям. И потом, он реально умный. Правда, программы не пишет. Он на машинах повернут. Все знает про дедушкин «порше», то есть вообще все. У него можно что угодно спросить.

— Следовательно, если считать его твоим другом, общая сумма равна двум, верно? — спросил я. — Он и Бланш.

— У меня полно друзей. Может, даже больше, чем у тебя. Я не… не в социальной изоляции.

— Только вот не превращайте это в соревнование, — призвала Рози.

— Это не соревнование, это игра, — пояснил я. — Дейв.

— Дейв, — повторил Хадсон. — Он и мой друг тоже. Сам у него спроси.

— Карл.

— То же самое. То же самое — с Юджинией. И с Джорджем.

Хадсон был прав. В Нью-Йорке он некоторое время общался с Джорджем. Однако с прочими нашими взрослыми друзьями он проводил совсем не много времени.

— Исаак и Джуди Эслер, — объявил я.

— Мерлин и Тацца.

— Погодите, — попросила Рози. — Я хочу изменить правила. Давайте считать только друзей, возраст которых отличается от твоего собственного не больше чем на два года.

— Неразумно, — возразил я. — Вполне очевидно, что… Рози подала мне знак «рот на замок».

— Начинайте заново, — велела она.

— Бланш, — выпалил Хадсон.

Я уже испытывал некоторые затруднения.

— Дейв, — объявила Рози и уверенно кивнула. Видимо, предполагалось, что мне следует солгать по поводу возраста Дейва.

— Доув.

— Джуди Эслер, — произнесла Рози и дала мне тот же сигнал. Джуди была по меньшей мере на десять лет старше меня, но Хадсон мог этого не знать. Казалось, определив такие правила, мы с Рози сговорились обмануть сына.

— Эй, двое на одного, — запротестовал Хадсон.

— Он еще раньше назвал Джуди, — заметила Рози. — И Дейва. Счет два-два.

Судя по всему, Хадсон отчаянно рылся в памяти, пытаясь отыскать еще каких-то друзей, которые удовлетворяли бы заданному критерию.

— Я просто хочу подчеркнуть, — начала Рози, — что…

— Надя, — произнес Хадсон.

— Кто это? — спросила Рози.

— Девочка из моего класса. Она тоже друг. Я ее не выдумал. Позже Рози сообщила мне, что при этих словах Хадсон покраснел. Я этого не заметил, поскольку пытался вспомнить, что я знаю о возрасте Ласло. Прежде чем я хоть до чего-то довспоминался, Рози объявила Хадсона победителем и велела мне подавать десерт.

— А ты сможешь побить кикбоксера? — спросил у меня Хадсон. Несмотря на отличную погоду, он попросил меня отвезти его в школу. Я предположил, что вопрос имеет отношение к отцу Бланш — Гомеопату Гэри. Для меня грозным соперником стал бы любой профессиональный боец, но я не имел никакого представления о том, сохранил ли Гэри физическую форму и мастерство.

— Зависит от его или ее квалификации. Лучший кикбоксер в мире почти наверняка победит меня, тогда как худший кикбоксер в мире, вероятно, победит сам себя без всякого моего участия.

Хадсон посмеялся моей шутке.

— Ты сказал — «почти наверняка». Как вообще драться с лучшим кикбоксером на свете?

— Как можно стремительнее. В идеале — еще до того, как он осознает, что бой начался. Вероятно, имеет смысл сразу же сделать подсечку. Боксеры, как правило, плохо дерутся в лежачем положении.

— «А почему ты спрашиваешь?» Вот что ты должен был сказать. И все. — Рози рассердило то, что я ответил на вопрос Хадсона, не попытавшись выяснить, чем упомянутый вопрос был вызван.

— Когда я учился в школе, мальчишки часто дискутировали о том, чей отец лучше покажет себя в драке. Иной раз основой для обсуждения служили фактические данные.

— Может, ты и прав, но сколько у нас вообще знакомых кикбоксеров? Вдруг Хадсон действительно его боится?

Рози подняла эту тему, когда мы ели белого морского окуня в сухарях и пюре с сорокапятипроцентным содержанием корня сельдерея.

— Тебе надо бы как-нибудь позвать к нам Бланш на ужин, — предложила она Хадсону. — Может, нам и ее семью стоило бы пригласить.