Триумф сердца

– Конечно, как ты проницателен! К несчастью, ему исполнится двадцать один в мае, а он поклялся этому порхающему созданию – черт, забыла как ее зовут – жениться в скором времени, и ничто не может его разубедить…

Леди Имоджин настолько загорелась собственной идеей, что даже на мгновение выпустила из плена руку Шелдона.

– Сколько времени я мучилась над этой проблемой, но наконец ее решила!

– Боюсь, что я не очень тебя понимаю, – осторожно произнес Шелдон.

– Что тут непонятного? Ты опекун графини. Она графиня, хоть и француженка, и в тысячу раз красивее этой вульгарной плясуньи. Она ему кажется феей лишь потому, что дирекция театра не скупится на свечи и на сцене она просто сияет. А твоя подопечная способна крутить пируэты?

– Не уверен… но…

– Пожалуйста, никаких «но»! – взмолилась леди Имоджин. – Не относись с предубеждением к нашему Прикки на основании того, что я тебе рассказала. Он не сильнее влюблен в эту дурочку в прозрачной кисее, чем в дюжину других девиц, ей подобных. Такое с ним случается постоянно. Есть лишь одно лишь средство остановить его дикую охоту на танцовщиц – это усадить его рядом с каким-нибудь очаровательным и воспитанным в приличном обществе созданием.

И опять леди Имоджин принялась терзать пожатиями здоровую руку Шелдона.

– Мы должны соединить свои усилия… ты и я, и помочь юной парочке обрести счастье.

Заметив, что он еще не совсем поддался на ее доводы, она продолжала:

– Тебе же известно, что нет более влиятельной семьи в Англии, чем Уичвуды, и Прикки по достижении совершеннолетия заграбастает огромные денежки. Его состояние будет во сто крат превосходить даже мое, и хотя он выглядит немного диковатым, на самом деле мой братец приятный малый.

– Если он хоть немного похож на тебя, то, наверное, так оно и есть.

– Я знала, что ты поймешь меня с полуслова! – воскликнула леди Имоджин, торжествуя победу. – Здравый смысл в тебе еще теплится!

– У меня нет желания играть роль сурового опекуна, – сказал Шелдон. – Но… после того, что ты мне рассказала о потаенных «скелетах в шкафу» сэра Ральфа, я уже ничему не верю.

Как только он произнес это, дверь отворилась, и пара воркующих голубков возвратилась в салон.

– Мы посмотрели на ваших спаниелей, леди Имоджин, – поспешила объяснить столь долгое отсутствие Керисса. – Неужели сам император Карл вывел эту породу? Более замечательных и ласковых собак я раньше не видела. Сэр Ральф сказал, что вы подарите мне щенка, если я когда-нибудь обрету постоянное жилье, где смогу держать его.

Говоря это, она смотрела на Шелдона.

– Сэр Ральф, очевидно, желал угодить вам, – произнес Шелдон холодно. – Но, как вам хорошо известно, у нас нет постоянного пристанища, а прежде чем заводить собаку, надо подумать, кто за ней будет присматривать. У меня сложилось мнение, что прежде всего надо научиться присматривать за собой…

– Я так и думала, что вы скажете что-нибудь в этом роде, монсеньор, – с грустью призналась Керисса. – Но все-таки, когда мы уедем из Бата и не будем жить в гостинице…

– Когда это случится, я надеюсь, вы окажете мне честь погостить у меня в Оксфордшире, – вмешался сэр Ральф.

– Я уверена, что мы с радостью примем ваше приглашение, – со всей искренностью откликнулась Керисса.

– В настоящее время трудно что-то загадывать наперед, – ледяным тоном заявил Шелдон. – Ближайшая наша цель – вернуться в отель.

– Вы устали, монсеньор? – встревожилась Керисса.

– Отчасти.

– Так поедем немедленно!

– Я жду вас завтра, – вмешалась леди Имоджин. – Я устраиваю прием в честь приезда моего брата в Бат и приглашаю ради такого случая, как говорится, «омоложенное общество». И вы, графиня, несомненно, будете на нем самой яркой звездой.

Керисса в ответ сделала вежливый реверанс.

– Спасибо за прекрасный ленч, миледи. Я уже мечтаю о завтрашней нашей встрече.

– Надеюсь, и ваш опекун разделяет ваши чувства. Его рана уже залечивается, и от вашей заботы о нем, Керисса, зависит, почтит ли он нас завтра своим присутствием.

– Я постараюсь, – сказала Керисса. Шелдон вежливо приложился к руке леди Имоджин.

– Ни слова о наших планах, – прошептал он. – Никому.

– Конечно, – в ответ заговорщически прошептала леди Имоджин и продолжила уже громко: – Поутру я заберу нашу милую графиню и покажу ей зал ассамблей.

– Вы воплощенная любезность, – поклонился Шелдон.

– Я бы хотела быть таковой по отношению к вам обоим. Вы оба мне симпатичны.

За внешней доброжелательностью леди Имоджин таился строгий расчет – это Шелдону было понятно… Не совсем понятна была ее конечная цель.

Когда они уселись в карету, Шелдон обратил внимание, что сэр Ральф провожает Кериссу унылым взглядом. Все, что он переживал, было написано на его лице.

Шелдон откинулся на подушку и произнес резким тоном:

– Ты зря тратишь на него время.

– Почему?

– Тревеллин женат!

Он заметил, как Керисса вздрогнула. Ему стало жаль ее. Она с трудом произнесла:

– Невозможно… Как он мог! – Ей не хватало слов.

– Как видишь, очень даже мог…

– Теперь мне кое-что стало понятно из его недомолвок. А где его супруга?

– Она душевнобольная.

– О Боже! Бедный сэр Ральф! Я так ему сочувствую!