Триумфальная арка

Кэт приспустила стекло.

— Вам кажется все это скучным, я знаю. Но сегодня я вас никуда не отпущу.

— Мне вовсе не скучно. Напротив. Ума не приложу, чем бы я еще занялся, если бы не этот бал. Надеюсь, там будет что выпить.

— Конечно. К тому же мне достаточно кивнуть мажордому. Он меня хорошо знает.

С перекрестка по-прежнему доносился топот множества ног. Демонстранты не маршировали, а шли как-то вразброд. Двигалась толпа усталых людей.

— В каком веке вы хотели бы жить, будь у вас возможность выбора? — спросила Кэт.

— В двадцатом. Иначе я давно бы умер и какой-нибудь идиот пошел бы в моем костюме на бал к Монфорам.

— Я не то имела в виду. В каком веке вы хотели бы заново прожить жизнь?

Равик посмотрел на бархатный рукав камзола.

— Опять-таки в двадцатом, — ответил он. — Пусть это самый гнусный, кровавый, растленный, бесцветный, трусливый и грязный век — и все-таки в двадцатом.

— А я — нет. — Кэт прижала руки к груди, словно ее бил озноб. Мягкая парча закрыла ее тонкие запястья. — Снова жить в нашем веке? Нет! Лучше в семнадцатом или даже раньше. В любом — только не в нашем. Прежде я над этим как-то не задумывалась… — она полностью опустила стекло. — Жарко и душно!.. Скоро они пройдут?

— Да, уже виден конец колонны.

Со стороны улицы Камброн донесся звук выстрела. Полицейские вскочили на велосипеды. Какая-то женщина резко вскрикнула. По толпе прокатился ропот. Несколько человек пустились бежать. Нажимая на педали и размахивая дубинками, полицейские врезались в колонну.

— Что случилось? — испуганно спросила Кэт.

— Ничего. Лопнула автомобильная шина.

Шофер улыбнулся.

— Сволочи!.. — гневно сказал он.

— Поезжайте, — прервал его Равик. — Теперь можно проехать.

Перекресток опустел, словно всех ветром сдуло.

— Поехали! — повторил Равик.

С улицы Камброн доносились крики. Снова раздался выстрел. Шофер тронул с места.

Они стояли на террасе, выходившей в сад. Там уже собралось множество гостей в маскарадных костюмах. Под раскидистыми деревьями цвели розы. Свечи в лампионах горели неровным теплым светом. Небольшой оркестр в павильоне играл менуэт. Вся обстановка напоминала ожившую картину Ватто.

— Красиво? — спросила Кэт.

— Очень.

— Вам правда нравится?

— Очень красиво, Кэт. По крайней мере, когда смотришь издалека.

— Давайте пройдемся по саду.

Под высокими старыми деревьями развернулось совершенно немыслимое зрелище. Колеблющийся свет множества свечей переливался на серебряной и золотой парче, на дорогом бархате — розовом, голубом или цвета морской волны; свет ложился бликами на парики и обнаженные напудренные плечи; слышались мягкие звуки скрипок; степенно прохаживались пары и группы, сверкали эфесы шпаг, журчал фонтан; в глубине темнели подстриженные самшитовые рощицы.

Стиль был выдержан во всем. Даже слуги участвовали в маскараде. Равик решил, что и детективы, по-видимому, тоже переодеты. Вдруг подойдет Мольер или Расин и арестует тебя. Недурно? Или, например, придворный карлик.

На руку ему упала тяжелая теплая капля. Красноватое небо заволокло тучами.

— Сейчас пойдет дождь, Кэт… — сказал он.

— Нет. Это невозможно. Весь праздник будет испорчен.

— Все возможно. Идемте побыстрее.

Он взял ее под руку и повел к террасе. Едва они поднялись по ступенькам, как хлынул ливень. С неба низвергался настоящий поток. Свечи в лампионах погасли. Через минуту декоративные панно превратились в линялые тряпки. Началась паника. Маркизы, герцогини и фрейлины, подобрав парчовые юбки, мчались к террасе; графы, их превосходительства и фельдмаршалы изо всех сил пытались спасти свои парики; все сбились в кучу на террасе, как вспугнутая стайка пестрых кур. Вода лилась на парики, стекала за воротники и декольте, смывала пудру и румяна. Вспыхнула бледная молния, озарив сад каким-то невещественным светом. Последовал тяжкий раскат грома.

Кэт неподвижно стояла под тентом, тесно прижавшись к Равику.

— Такого еще никогда не бывало, — растерянно сказала она. — Я помню все балы. Никогда ничего подобного я здесь не видела.

— Самое время приниматься за кражу изумрудов. Блестящий случай.

— Действительно… Боже, как это неприятно… По парку сновали слуги в дождевиках и с зонтиками. Их шелковые туфли под современными плащами выглядели крайне нелепо. Слуги вели к террасе последних заблудившихся гостей, разыскивали утерянные накидки, оставленные вещи. Один лакей принес пару изящных золотых туфелек. Он осторожно держал их в своей большой руке. Дождь с шумом падал на пустые столики, грохотал по натянутому тенту, словно само небо неведомо зачем било в барабан хрустальными палочками…

— Войдем внутрь, — сказала Кэт.

Дом явно не вмещал такого количества гостей. Видимо, никто не рассчитывал на плохую погоду. В комнатах еще стояла тяжелая духота летнего дня, и толчея только усиливала ее. Широкие платья женщин были измяты. Шелковые подолы юбок обрывались — на них то и дело наступали ногами. Из-за тесноты почти нельзя было пошевелиться.