Триумвират. Творческие биографии писателей-фантастов Генри Лайон Олди, Андрея Валентинова, Марины и Сергея Дяченко

Брак распался окончательно, и бывшая жена вернулась в Киев с новым мужем-москвичом. И хотя развод был ожидаем, все же он тяжко переживался. Но постепенно ощущение свободы наполнило жизнь новым смыслом. Его опять властно позвала главная страсть – кино. Теперь он имел уникальный опыт жизни, целую папку рассказов, роман – все это хранилось в столе, и еще целый ряд сюжетов, историй, которые хотелось воплотить на экране.

В 1975-м, в возрасте тридцати лет, будучи научным сотрудником, завлабом, подал документы во Всесоюзный Государственный Институт Кинематографии (ВГИК), на сценарный факультет, заочное отделение. Опять свернув с аккуратной мощеной дорожки в манящее неведомое. В те годы ВГИК был не просто единственным институтом кино – он был одним из лучших в мире киноуниверситетов. Котировался он высоко, как и советское кино в целом. Это была вожделенная мечта многих, и конкурс был просто огромен.

Между прочим, документы были поданы в тайне от всех – в планы Сергея была посвящена только Вера Ивановна, свято верящая в таланты сына.

Экзамены сдал на отлично, и вскоре с новенькими корочками студента ВГИКа и бутылкой шампанского в руках, Сергей отправился гулять по Москве, приставая ко всем красивым девушкам, и на радостях купаясь в городских фонтанах. Ночь светилась разноцветными огнями, ему улыбались дома и витрины магазинов, одинокие прохожие и явившиеся поприветствовать будущего работника кино бродячие животные столицы: голуби курлыкали о любви, а светофоры, стоя навытяжку, устроили самую настоящую светомузыку.

Снова все в шоке от того, что все-таки сумел, прорвался в святая-святых! Но как же шесть лет мединститута, три аспирантуры, как же любимая работа, перспективы докторской… Сергей же был счастлив, и единственно, что его напрягало – как признаться в содеянном отцу?

«…Когда же я стал учится во ВГИКе и тайное стало явным – возникли трудности, мне пришлось уйти из Института медицинской генетики, а отец перестал со мной разговаривать, на год фактически отказал от дома. Мама тяжело переживала раскол в семье, но поддерживала меня. Именно она нашла тетрадь со стихами отца – и именно это явилось аргументом примирения. Оказывается, наш отец был лириком и романтиком, сочинял прекрасные стихи, но тщательно это скрывал от нас… Как-то я приехал в Киев, вызвал отца на разговор и предъявил “грех” – “Это Вы писали эти стихи? Так что Вы хотите от меня? Это Ваши гены виноваты!” Бедный отец не знал, что и возразить, и мы стали общаться»[64].

Увы, нам придется опустить подробности того, как Сергей Сергеевич умудрялся совмещать научные исследования и заочное обучение во ВГИКЕ, ибо наш рассказ о выборе пути и так вышел за рамки планируемого объема. Может, кто-то другой опишет и эти перипетии его судьбы. Мы же сосредоточимся на ВГИКе, который Сергей полюбил всей душой. Его дом стал штаб-квартирой для однокурсников, приезжающих на сессии из всех уголков страны. Веселые вечеринки сменялись работой над сценариями, азартными дискуссиями о судьбах мирового кино. И конечно, бессменным тамадой, заводилой всех споров был Сергей. Прекрасное было время! Многие его однокашники стали известными людьми – сценарист Владислав Романов, писатель Петр Алешкин, многие другие… А глубокую благодарность и сердечную благодарность к своему Мастеру, Николаю Васильевичу Крючечникову, замечательному педагогу и человеку, Сергей пронесет через всю свою жизнь.

Необычный студент-ученый поражал преподавателей неистовым отношением к учебе, к заданиям. Вместо одной он обычно делал все рекомендованные темы. А по теории научно-популярного кино написал практически целую диссертацию, обосновав в ней принципы кино научно-художественного – которое, кстати, вскоре и воплотил в жизнь. При этом он подверг критике за лысенковщину один из давних фильмов профессора кафедры научно-популярного кино, знаменитого Игоря Василькова (его фильм «Солнечное племя» стал лауреатом Каннского кинофестиваля). Игорь Афанасьевич вначале был в ярости, но потом, познакомившись и присмотревшись, предложил странному студенту… стать доцентом ВГИКа на его кафедре!

К пятому курсу ВГИКа в послужном списке Сергея Дяченко значились несколько поставленных фильмов, один из которых – «Генетика и мы[65]» – получил Гран-при Всесоюзного кинофестиваля[66] в 1978 году и был назван критиками заметным явлением, новым словом, прообразом научно-художественного кино. В фильме решались научные и социальные проблемы, участвовали реальные ученые, но он был построен по законам художественной драматургии и в нем играли актеры.