Тривейн

В тот вечер, когда было получено известие о запуске спутника, Дуглас Пейс приехал к Эндрю домой, в Нью-Хейвен, и Филис до четырех утра варила для них кофе. Результатом этого ночного бдения явилось решение о том, что уверенно стоящая на ногах «Пейс — Тривейн компани» должна стать главным подрядчиком для управления по исследованию космического пространства НАСА и поставлять сфероидные диски, способные обеспечить запуск ракет. Речь шла о мощном двигателе с тягой в шестьсот тысяч фунтов. А потом они вообще решили переключиться на работу с космосом. Конечно, они могли бы продолжать выгодное сотрудничество и с авиалиниями, но вместо этого принялись оснащать свои фабрики новой техникой для космической промышленности. Оба понимали, что в конце шестидесятых появятся новые летательные аппараты. И хотя риск был велик, Пейс и Тривейн с их великолепными природными данными пошли на него...

— В конце концов, — снова заговорил Хилл, — я обнаружил в этом в высшей степени замечательном документе, мистер Тривейн, то, что нас с президентом как раз интересовало. Вернемся к пятьдесят второму году...

«Бог ты мой! Они докопались до этого, Филис! Докопались до той самой „игры“, как ты ее называла, которую ненавидела, считая, что она марает меня. А началось все с того грязного маленького ублюдка, с того щеголя флейтиста. Да, все началось с Алена...»

— Ваша компания, — продолжал Большой Билли Хилл, — сделала смелый шаг. Без каких бы то ни было гарантий вы переориентировали семьдесят процентов ваших фабрик и почти все ваши лаборатории на неизведанный рынок. Понятно, что вы понимали, какая складывается обстановка...

— Относительно рынка мы никогда не сомневались, — сказал Тривейн. — Мы лишь оценивали спрос...

— Понятно. Как ясно и то, что это вам удалось. И пока другие еще только раскачивались, вы уже готовились выпускать продукцию!

— Я бы хотел заметить, уважаемый господин посол, — сказал Тривейн, — что все это было не так-то просто! Два года все только и делали, что болтали, а деньги не вкладывали. Если бы так продолжалось еще месяцев шесть, мы бы разорились. Но мы продолжали работать.

— Вам требовались контракты с НАСА, — произнес президент. — Без них вы бы оказались на весьма зыбкой почве: ведь до полной конверсии было еще далеко...

— Это правда. Мы рассчитывали, что у нас останется время на подготовку... К тому же в те дни никто не мог конкурировать с нами, именно мы держали банк.

— Но ваши идеи о конверсии не были тайной для других промышленников, не так ли? — спросил Хилл.

— Это невозможно скрыть...

— Но вы рисковали! — изумился Хилл.

— В какой-то степени... Правда, мы представляли собою частную компанию и старались не распространяться о своем финансовом положении.

— Однако его всегда легко выяснить, — снова воскликнул Хилл.

— Конечно.

Хилл вытащил из досье лежавшую на самом верху бумагу и протянул Тривейну.

— Помните это письмо? Оно написано министру обороны, а копии отправлены в Комитет по ассигнованиям сената и в Комиссию палаты представителей по делам вооруженных сил. Датировано апрелем тысяча девятьсот пятьдесят девятого года...

— Да. Я был тогда так взбешен!

— В письме вы категорически утверждаете, что «Пейс — Тривейн компани» — частное предприятие и не входит ни в какие ассоциации...

— Да, так...

— Но в приватной беседе вы сказали, что с вами ищут контакта те, кто мог бы обеспечить вам контракты с НАСА!

— Да... Я был растерян... И наши возможности были ограничены...

Откинувшись в кресле, посол Хилл улыбнулся.

— Это письмо — всего-навсего стратегический ход, не так ли? И надо сказать, оно подействовало и обеспечило вас работой!

— Мне просто представилась возможность...

— И тем не менее вы, несмотря на свою декларированную независимость, шесть лет, — а «Пейс — Тривейн компани» стала в те годы признанным лидером в этой области промышленности, — активно искали сотрудничества с нужными вам людьми...

«Ты помнишь, Фил, как, вы с Дугом тогда разъярились? Вы ничего не могли понять...»

— Мне необходимо было добиться некоторых преимуществ.

— Конечно! Ведь вы были настроены так серьезно!

— У вас есть основания сомневаться в моих намерениях?

«Бог мой, Фил! Это же было так серьезно! Я был так встревожен, так молод и зол!»

— Я пришел к такому выводу, мистер Тривейн, — продолжал Хилл, — как, думаю, и все остальные: вы нарочно заявили о том, что вас интересуют предложения по слиянию с другими предприятиями. За три года вы провели одну за другой весьма успешные встречи с почти семьюдесятью подрядчиками, связанными с обороной. Отчеты о некоторых из встреч попали в газеты. — Хилл вытащил из папки кучу газетных вырезок. — Надо сказать, что список подрядчиков выглядит весьма внушительно...

— Да, мы многим предлагали... «Мы должны лишь предложить. Фил, и больше ничего... Никогда ничего...»

— Но в своих намерениях, — продолжал Хилл, — вы зашли так далеко, что с некоторыми даже заключили пробные соглашения... А ведь Нью-йоркскую биржу тогда лихорадило!

— Мои счета подтвердят, что я не выходил на рынок...

— По какой же, позвольте вас спросить, причине? — спросил президент.