Трижды проклятый (СИ)

— Надо же! А ведь ученые предупреждали, что подобное может произойти. Правда, они опасались попадания в прошлое людей из игр. Из-за этого сразу оказались под запретом все сколько-нибудь серьезные исторические реконструкции. Считалось, что если создать достоверную игровую модель, скажем, Первой мировой войны, то некоторые игроки, полностью вошедшие в избранные роли, способны переместиться в ту эпоху. А случилось, значит, наоборот…

— Сильно наоборот, — сказал я. — Средневековьем никогда особо не увлекался. Ни настоящим, ни условным. По драконам и магии с ума не сходил. Ролевиком не был. И даже игроком был так себе. К тому же игр с полным погружением в мое время не существовало. Когда их создали?

— Да почти сразу после того, как квантовые компы превратились из непонятного дорогостоящего говна в нечто функциональное и по-настоящему эффективное. Правда, погружение сперва было приблизительное — едва ли лучше, чем создаваемое шлемами виртуальной реальности и прочей лабудой. Вся разница заключалась в том, что ты в капсуле валялся, и сигналы из внешнего мира органам чувств отсекались напрочь. Но технологии только создаются долго, а развиваются быстро. В мое время все развивалось уже очень быстро. Гораздо быстрей, чем многим хотелось бы… Ну, по второй?

— Давай!

Мы снова выпили.

— А как возник Версум? — спросил я.

— Его началом можно считать создание Универсальной межигровой среды, — ответил Нагибатор. — Какое значение имела УМС для производителей капсул, написателей ПО для них и разрабов отдельных проектов непосредственно в Версуме, я тебе объяснять не буду. Боюсь, запутаюсь, и ты сочтешь меня более тупым, чем я есть. Для обычных же пользователей ценность межигровухи заключалась главным образом в следующем: человек мог выйти туда из игры, не возвращаясь при этом в реал. Что там ловить, в реале? Работы нет, перспектив нет: то и другое сожрала роботизация. Зато есть безусловный базовый доход, которого как раз хватает на аренду и обслуживание капсулы, биоконцентрат для тебя, любимого, лежащего в ней, и на отдельные внутриигровые ништяки. В своем мирке ты великий герой, король, а то и бог; а если и нет — в любом случае парень при деле. Вне этого мирка — никто. Просто не протухающая по причине внешней поддержки тушка, объект забот тех, у кого работа еще есть. А внеигрового общения-то хочется. Нормального, то есть, досуга, как встарь, только по-новому. Для этого и запилили УМС — она позволяла фанатам самых разных игр встречаться на нейтральной территории в наличных виртуальных телах. Вот представь: ты выходишь туда в доспехах и с мечом, а навстречу тебе чувак в скафандре и с бластером. Можете поболтать, похвастаться достижениями, поесть и выпить чего-то такого, чего ни в твоем, ни в его мире нет. Или турнир устроить на одном из полигонов. Например, с декорациями города двадцатого века после ядерного конфликта. Пригласив предварительно в зрители фрэндов или вообще всех желающих… Короче, в УМС оказалось весело и комфортно. Настолько, что многие совсем перестали появляться в странах по месту жительства. Повисят чуток в межигровухе, и опять ныряют в свою любимую вселенную. А тут и полная оцифровка личностей подоспела, и тысячи людей начали добровольно расставаться с надоевшими физическими телами. Нахрена они нужны — место в капсулах занимать? И зачем расходовать на них деньги, которые можно потратить на шмот для своего перса? Я сам в числе первых от тела отказался. Оно у меня было, прямо скажем, в незавидном состоянии.

— А здесь ты как очутился?