Трижды воскресший

Кап… Кап… Кап… Прозрачная жидкость совершенно бесшумно капала из перевернутой бутылочки в прозрачную трубку, приколотую к руке Ольги.

Кап… Кап… Кап… Три капельницы в день. Утром, днем и вечером.

Порой Ольге казалось, что она прямо сейчас сойдет с ума от этого барабанящего в ушах звука. Кап… Кап… Кап…

Три недели, проведенные здесь, слились в один вязкий тяжелый кошмарный день. Несколько раз Ольга ловила себя на мысли, что это только сон – ночной ужас, который немедленно исчезнет, стоит ей сейчас открыть глаза. Она с трудом разлепляла набухшие веки, но видела перед собой все ту же унылую картину.

Алексей так ни разу и не пришел. Ольга сама ему больше не звонила – зачем? Она уже знала все то, что ей скажет при встрече (если такая все-таки состоится) бывший муж. Бывший… Раньше одно только это слово повергало ее в лютый холод, сердце останавливалось, а к горлу подступал тяжелый ком. Сейчас Ольга просто закрывает глаза – бывший… бывший… Если долго повторять одно и то же слово, то оно теряет всякий смысл.

– Фович? – Медсестра бесцеремонно трясла ее за свободную от капельницы руку. – Где твои лекарства на завтрашний день?

Ольга сильно вздрогнула и очнулась – похоже, она, предаваясь своим мрачным думам, незаметно заснула.

– Что? Какие лекарства? – Со сна она с трудом соображала.

– Обычные, – с сильным раздражением процедила сквозь зубы пожилая медсестра. – Твоя подруга их сегодня не принесла. Мне нечем будет тебя колоть на ночь.

Ольга тяжело вздохнула – ну вот, еще одна неприятность. Наверное, Оксана просто не смогла вырваться сегодня вечером в больницу, и в этом ее невозможно упрекнуть. Мало того что она содержит и кормит все это время Пашу, так она еще и лекарства покупает на свои кровные. А ведь они почти не были знакомы.

– Не знаю… Не колите ничего, – с трудом подбирая слова, прошептала Ольга, снова закрывая глаза.

– Как это ничего? – взвилась медсестра. – Ты глаза-то открой, когда с тобой разговаривают. Мужу позвони, пусть он принесет.

– У меня нет мужа, – выдохнула Ольга, борясь с подступающими к горлу слезами.

– Как это нет? – Женщина перешла на крик. – Ты же сама в карточке написала, что есть. Чего ты мне голову морочишь?

– Не кричите, у меня голова раскалывается, – попросила Ольга, глотая слезы.

– Я и не кричу, – орала медсестра, безобразно раздувая ноздри. – Не надо так реагировать на обыкновенный вопрос. Я сегодня только на тебя и работаю. Вон, уже сколько времени потратила на пустые разговоры. А мне, между прочим, за это не доплачивают.

Женщина круто развернулась и тяжелой поступью вышла в коридор.

Ольга быстрым движением смахнула с лица слезы и отвернулась к окну. На улице уже было темно, хотя вечер еще только начался.

«Когда я отсюда выйду? Наверное, будет уже тепло. Может быть, даже появится зеленая листва. А куда я поеду? – внезапно обожгло Ольгу. – Мне же негде будет жить. В квартиру меня Алексей, наверное, не пустит. Он, скорее всего, уже сменил замки…»

– Фович!!! – В приоткрытую дверь палаты заглянула старушка-разносчица из столовой. – Есть будешь?

– Спасибо, – улыбнулась Ольга. – Только чай.

– Ну, иди бери. Я жду. – Старуха пожевала сухие губы. – И поживей давай.

Ольга оторопела – неужели она не знает, что Ольга неходячая? Даже если и так, то ведь ясно видно, что человек сам встать не может, так как лежит на капельнице.

– Я не могу. – Ольга отвернулась к окну. – Тогда уходите.

– Нечего ломать комедию. – Старуха фурией подлетела к женщине. – У меня ноги уже гудят с вами цацкаться.

С размахом водрузив граненый стакан на тумбочку и расплескав половину мутной жидкости, старуха так же проворно выбежала за дверь. Ольга подождала, пока стихнут ее шаги, и повернула голову. Она протянула руку к стакану, но до него не хватало пары сантиметров. Похоже, бабка была прирожденным математиком и все точно рассчитала.

«Все скоро кончится… Все скоро кончится, – забубнила Ольга, закрывая глаза. – Если долго повторять одно и то же слово, то оно теряет смысл».

– Вот ведь сволочь. – Соня с раздражением швырнула телефон на пол. – «Абонент временно недоступен. Надеемся на ваше понимание…» – со злостью передразнила она механический голос в трубке.

Весь последний месяц она двадцать раз в день набирала номер Дениса, но слышала только этот отвратительный въевшийся в подкорку текст.

Сегодня же началась последняя неделя – или надо делать аборт, или уже будет поздно, а она до сих пор так ничего и не решила.

Соня мрачно прошлепала на кухню и вытащила из холодильника соленый огурец. Изматывающая тошнота ее совершенно доконала. С громким хрустом откусив половину, Соня уселась на кухонный диван и громко вздохнула.

«Нет. Я так больше просто не могу. Одна. В чужом городе. Теперь и без мужа… На кой черт мне этот ребенок? Что я с ним буду делать? Как растить? Прямо сейчас надо звонить в консультацию и записываться на аборт… Пропади оно все пропадом…»