Тризна

На противоположном ряду сидела пожилая женщина, держа кого-то за пазухой.

– Кота, наверное, везёт. Вон как бережно придерживает, как дитя.

Воронцов умилился.

Старуха что-то говорила себе за пазуху, поглаживая шевелящуюся выпуклость тёплой куртки. Вот она залезла в карман, что-то вытащила оттуда и просунула за пазуху.

–Кушай, кушай, мой хороший, – улыбнулась она.

–КУ-КА-РЕ-КУ! – хриплый выкрик заставил вздрогнуть пассажиров и Воронцова в том числе. Все повернулись в её сторону. Девочка, елозившая рядом с родителями, замерла.

– Митька, не горлопань! – сказала старуха в сторону пазухи и оттуда показалась совершенно чёрная голова петуха с ярко красным гребнем.

–КУ-КА-РЕ-КУ!

Митька, похоже, был не очень воспитанным, и второй его выкрик получился гораздо громче первого.

Девочка восторженно разглядывала неожиданного пассажира. Не сводя глаз с яркого гребня, она осторожно приблизилась.

– Это ваш петух?

– Мой, дочка, мой, – улыбнулась старуха.

– Можно погладить?

Старуха хлопнула рукой по соседнему сидению, приглашая девочку сесть рядом. Недолго думая, та сразу взобралась на сидение с ногами и немного наклонилась, чтобы лучше видеть петуха.

– А знаете, – затараторила она, – меня Аней зовут. Мы к бабушке едем. У неё тоже есть петух, только я его боюсь, он злой. А ваш злой?

– Митька-то? – наигранно удивилась старуха, – нет, совсем не злой.

Аня опасливо потянула пухлую детскую ладошку к голове петуха. На лице девочки застыл восторг, кажется, она даже не дышала в эту минуту.

Воронцов наблюдал и улыбался. Как же мало нужно, чтобы порадовать детей. Взрослым надо учиться радоваться жизни у них. То ли дети искреннее нас, то ли мы требовательнее к чудесам.

–Анфимово, – прохрипел динамик под потолком, – осторожно, двери открываются!

Воронцов встал, подхватил рюкзак и направился к двери. Краем глаза заметил, что старушка тоже засобиралась – сунула голову петуха поглубже за пазуху и начала складывать котомки. Отлично, будет у кого дорогу спросить.

Выйдя на перрон, он остановился, ожидая старуху.

Наконец та появилась в дверях.

– Давайте помогу, – протянул руки Воронцов. В одну взял её котомки, другой подхватил под локоть.

– Спасибо, сынок, – крепче придерживая петуха под курткой, она ступила на перрон.

Двери с шумом закрылись, электричка, свистнув на прощание двум одиноким пассажирам, умчалась дальше.

– Скажите пожалуйста, бабуль, а вы случайно не из Анфимово?

– Оттуда, сынок.

– Можно я вас провожу? Первый раз приехал, дороги не знаю.

– Проводи, милый. Только я туда сейчас не пойду. До развилки доведу тебя, а оттуда уже близко будет, сам дойдешь.

– Хоть так, – мысленно согласился Воронцов.

Они двинулись по перрону в сторону касс, где находились выходные ворота. Бабулька, несмотря на возраст, двигалась достаточно шустро. Да так, что Воронцову приходилось нехило ускорять шаг, чтобы оставаться с ней наравне.

–Сынок, ты к кому приехал-то? – Бабуля резво перепрыгнула огромную выбоину в неровно уложенном асфальте.

Так. Сказать ей, что приехал погостить к родственникам? Бред. Она спросит к кому, а тут уже врать бессмысленно. В деревнях люди друг друга знают в лицо. Сказать, что приехал ночевать в доме ведьмы потому, что проспорил по пьяной лавочке? Тоже не вариант – либо дурку вызовет, либо милицию.

– А я студент бабуль, на филологическом учусь. Вот приехал дипломную работу писать, про деревенский фольклор, – ложь была достаточно правдоподобной. Воронцов действительно студент, хоть и не имел никакого отношения к филологическому, но не будет же она требовать студенческий билет.

– Фольклор, говоришь, – бабка улыбнулась, хитро взглянув из-под ресниц, – это про какой именно фольклор ты собрался писать?

– Ну, разный. Сказки там какие, байки деревенские.

– Байки, – эхом повторила она, больше для себя, а не для продолжения диалога и на пару минут задумалась.

Это хорошо, значит небольшая ложь прошла и приставать с расспросами она не будет.

– Меня Маришкой зовут, – подняла она голову, – вообще я Мария Павловна по батюшке, но все зовут меня Маришкой. И ты так зови.

– Очень приятно, – растянулся в улыбке Воронцов, – Сергей.

– Надолго к нам?

– Дня на три, не больше.

– Если захочешь, приходи ко мне. Мы с петушком моим Митькой одни живем, одиноко иногда бывает, хочется поговорить с живым человеком. Я и вареньица из подпола достану, сама закрывала.

– Спасибо, – немного замялся Воронцов. Отказывать приветливой старушке не хотелось.

– Ты как в деревню войдешь, магазин продуктовый увидишь, мимо не пройдешь. Спроси Катьку продавщицу, она тебе покажет мой дом. А сейчас тебе туда – махнула она рукой вперёд.

Воронцов повернулся. Ну, надо же, как быстро они дошли до развилки. Одна дорога, на которую указала Маришка, уходила прямо и очень скоро уткнулась в первые домики. Вторая уходила в лес.

– Давай, – ещё раз махнула рукой. Это был прощальный жест.

– Вечером заходи, – и, развернувшись, направилась в лес.

Приятная женщина. Немного странная и смелая – приглашает в дом совершенно незнакомого человека.