Трое

Этьен смотрит на повязку, на голые ноги, выглядывающие из-под длинного свитера, и понимает, что к нему вернулась изящная худенькая подруга его детства. Вот только живет она в конуре, а в соседях у нее псы и коты. Как нищенка… Он оставляет свое мнение при себе – не хочет ее расстраивать. Она сейчас выглядит лучше, спокойная, почти умиротворенная. Хорошо, что сбежала из крепости и от психованного мужа, это явно пошло ей на пользу…

– Ты ведь никогда не уезжала из Ла-Комели. – Этьен не спрашивает, он констатирует. – И живешь тут… Сколько? Два года?

– …И два месяца.

– Рехнуться можно!

– Я боюсь, что он меня найдет.

– Дамамм?

– Да.

– Я им займусь.

Нина меняется в лице, она в панике.

– Никто не может заниматься сумасшедшими. Даже полицейские. Не встречайся с ним, он заставит тебя сказать, где я… Обещаешь?

– Ладно… – нехотя бурчит Этьен.

– Спасибо тебе… – В голосе Нины звенят слезы.

Она ставит на стол чашки, коробку с чайными пакетиками, и Этьен не решается сказать, что ничего не хочет.

– У тебя есть новости об Адриене? – спрашивает она.

Этьен чувствует укол ревности: он только что пришел, а она уже заводит разговор о другом.

– Похоже, он взял и все бросил – Париж, пьесы, светскую жизнь – и, если Луиза не врет, путешествует. Она иногда летает повидаться с ним… Сама знаешь, они всегда темнили… не могут, как все нормальные люди, пожениться и наделать детишек.

– Зачем ты пришел, Этьен?

– Хотел увидеться. В прошлый раз я взбесился из-за письма Клотильды… Жалел потом… Вскоре ты исчезла… а я не озаботился, идиот. Чем зарабатываешь на жизнь?

– Ничем.

Этьен смотрит недоверчиво.

– Я почти ничего не стою Лили. Хотела продать украшения, но она не позволила. Лили – директор приюта. Моя подруга. Спасительница. Она покупает мне кое-какую одежду на распродажах, обеспечивает зубной пастой, мылом и аспирином от головной боли. Белье я стираю у нее, овощи рву на ее огороде. Сколько хочу. Лили маринует, солит, парит, варит и печет пироги, а я помогаю управлять приютом и делаю всякую всячину на продажу для дней открытых дверей.

– Надолго тут задержишься?

– Не знаю.

– Это не жизнь, Нина!

– Уж какая есть…

– Ты ни в чем не виновата, а живешь как… рецидивистка!

– Еще как виновата! Я виновата в том, что вышла за Эмманюэля Дамамма.

– Тебе было восемнадцать, и ты потеряла деда, единственного члена своей семьи!

Она протягивает ему чашку, вздыхает и говорит:

– Попросишь Мари-Лор сходить на кладбище? Я не могу навестить дедулю и волнуюсь, в порядке ли могила. Пусть отнесет ему цветы… Но она не должна знать, что мы виделись.

– А ты не должна так жить!

– Мне здесь нравится. Мы давно знакомы, и я точно знаю, что ты думаешь об этом месте. Стены в трещинах, плесень в швах, оконная рама сгнила, но поверь мне, это райское место! Мне бы очень хотелось свободно гулять по городу, пить кофе на террасах, но я пока не готова. Эмманюэль меня ищет, в этом нет никаких сомнений. Назови меня психопаткой, если хочешь, но я в безопасности только рядом с Лили.

– Твою Лили зовут Элиана Фолон… Бывшая шлюха.

– …

– Даже в тюрьме сидела и…

– Уходи, Этьен.

– Не злись, Нина. Признай, ты имеешь обыкновение окружать себя странными личностями.

– Да, я злюсь! Ты явился сюда, чтобы облегчить совесть? Ну вот, сам видишь, со мной все в порядке, можешь возвращаться в Лион. И не смей очернять единственного человека, поддержавшего меня в минуту отчаяния и ничего не потребовавшего взамен!

– Пока не потребовала. А в один несчастный день пошлет тебя на панель.

– Убирайся, Этьен!

– Как скажешь…

– Спасибо, что заглянул.

– Ты все та же зануда.

– Стараюсь.

Нина уже жалеет, что погорячилась. Ей хочется задержать его и начать разговор с нуля. Этьен пришел предложить решение, у него были добрые намерения. Нужно, чтобы он понял: она останется в приюте, с Лили.

– Я кое-кого встретил, – сообщает он с порога.

– Желаю счастья.

– Звони в любой момент… Номер прежний…

– Я не включаю телефон.

Они обмениваются последним взглядом. Нина касается ладонью его щеки, он целует ей пальцы.

* * *

Этьен идет вдоль отсеков псарни. Двое молодых людей смывают шлангами грязь, волонтерка пристегивает поводок к ошейнику метиски колли и ведет ее гулять. На табличке, прикрепленной к решетке, записаны данные постояльца: ДЕББИ; ПОРОДА ОХОТНИЧЬЯ, СМЕШАННАЯ; СУКА, СТЕРИЛИЗОВАНА. Род. в 1999-м, В ПРИЮТЕ С 2001-го. Две другие собаки лают, виляя хвостами.

Лили окликает Этьена из своего кабинета:

– Видели Нину?

– Да.

– Она сказала, что ей страшно?

– Да.

– Вы ее друг Этьен?

– Да.

– Легавый?

– Угу…

– Сможете остановить психа?

– Нет.

– Решили дождаться, когда он ее убьет?

– Не вам мне приказывать, мадам. Я знаю, кем вы были и чем занимались.

– Это только мое дело, молодой человек.

Он сразу пожалел о сказанном, вина не на нем и не на этой несчастной, но доброй тетке.

– Извините…

– Принимается. Проехали…

– …

– Нина хорошая малышка. Когда мы встретились, она была самым жалким созданием на свете. Не стойте столбом, заходите и выпейте чашку кофе на дорожку.