Трое и Дана

Кора вздрогнула, обхватила Олега за шею, прижалась. Если уж исчезать, то в объятиях сильного мужчины. Лиска зашипела зло, оторвала одну руку от волхва, прильнула сама.

-- К чему и стремлюсь! -- гаркнул Перун окрепшим голосом. -- Назад в Небытие!.. Возврат в блаженный Хаос! Слава... И пусть скорее наступит Священное Ничто!

Агимас тяжело сполз с коня. Правая рука не гнулась, как и нога. Шлем сбросил, на обезображенное лицо было страшно смотреть даже сейчас. Единственный глаз блестел, как звезда. В руке подрагивало копье, булатный наконечник горел темно-вишневым цветом.

Сзади раздался раздраженный голос Перуна:

-- Разбей Яйцо! Остался только твой удар!

Фагим, трясясь от страха, здесь все были сильнее, искательно смотрел на могучего воина-мага. Мощь Агимаса возрастала с каждым днем, даже Перун не знал ее всю. Но Агимас не был ни добрым, как Таргитай, ни рыцарски-благородным, как Перун. Он мог убить слабейшего просто из прихоти. И убивал.

Агимас взвесил в руке копье. Булатный наконечник блестел, заточенный как бритва. Мрак отвернулся и закрыл глаза. Он чувствовал себя старым и бессильным. Олег опустил голову, в душе была лишь страшная пустота. Руки механически поглаживали женщин по головам.

-- Это мой самый победный удар, -- прохрипел Агимас. Слова с трудом выходили через разбитое давним ударом Мрака горло. -- Самый победный. Жить стоило...

Вскрикнул распоротый воздух. Копье пронеслось, как отвердевшая молния, острие с хрустом проломило... грудь Перуна! Блестящий конец вылез между лопаток. Булатный конец дымился, потек сладкий запах горелой плоти.

Перун мгновение стоял, пожирая расширен дыми глазами воина-мага, упал на колени. Из раны брызгала кровь, растекалась ярко-красной лужей. Бог войны и брани корчился от боли.

Мрак оторвал от пола тяжелую, словно налитую свинцом голову. Глаза полезли на лоб.

-- Агимас?

Воин повернул к нему залитое потом и кровью лицо.

-- Не Агимас... -- прохрипел он с трудом. -- Симаргл...

Мрак приподнялся, опираясь на Олега.

-- Опять меняешь шкуру?

-- Не шкуру... Симаргл -- крылатый пес на языке моего народа... который вы... истребили...

Мрак смотрел исподлобья. Все трое на последнем издыхании, а враг в полной силе. Они в его власти. А еще к стене прижался Фагим, глазки перебегают с одного на другого. Эта змея старается не привлекать к себе внимания, но яда в ней хватит на весь мир.

-- Зачем тебе? -- спросил Таргитай. В его голосе не было вражды.

-- Затем... что ты... победил... меня.

В синих глазах Таргитая было сочувствие и понимание. Мрак и Олег переглянулись.

-- Я лишь после твоих песен, -- проговорил Агимас клокочущим голосом, -- понял, что я убивал, захватывал, разрушал города, стирал с лица земли целые народы... Но никого не победил!.. Я начал слушать твои песни, чтобы найти способ, как поймать и убить, и мне расхотелось жечь и убивать... Я видел, как поднимаю оралом землю, холю урожай, а дома меня ждет верная и любящая жена...

Таргитай кивнул, протянул руку. Агимас бережно поднял его на ноги. Улыбка была невеселая.

-- Как я жаждал всех вас убить...

-- То был не ты, -- сказал Таргитай просто. -- То был Агимас.

Мрак судорожно вздохнул. Олег все еще сидел под стеной, кривился. То ли ударом магического кулака перебило ребра, то ли была другая причина. Или даже две. Обе с тревогой заглядывают в колдовски-зеленые глаза. Лицо волхва страдальческое, не понимал того, что ясно не только Таргитаю, но уже даже Агимасу.

-- Что будешь делать?

-- Моя мощь велика... Но я стану в искупление... оберегателем. Я могу согнать и отогнать тучи, дождь, могу укрыть посевы снегом... Это труднее, чем жечь... Я искуплю не смерть, а жизнью...

Он ударился оземь, взметнулся в личине огромного пса с золотыми крыльями. Пахнуло свежестью, словно после грозы. Хлопнули крылья, пес исчез.

Глава 8

Перун корчился в коричнево-красной грязи. Кровь еще текла из сквозной раны, а копье торчало, проткнув насквозь. Лицо стало белое как мел. Рана от руки Агимаса оказалась куда тяжелее, чем удар мечом Таргитая. Фагим не шевелил даже пальцами, боясь, что его заметят.

-- Я тебя недооценил, прохрипел Перун ненавидяще. -- Но ты все равно обречен... Сильнее меня нет. Ни человека, ни зверя, ни бога!

Таргитай промолчал, Мрак крикнул:

-- Он сразил тебя!

-- Не он, а этот дурак... Но я бессмертен, я залечу раны. Уже завтра я снова буду сильнее.

-- А Таргитай?

-- Разве не видно?..

Видно было по хмурому лицу Мрака. Перуна удалось сразить только благодаря Агимасу. Но Агимас не носит в зубах сапоги.

Рана Таргитая перестала кровоточить. На месте разреза появился сизый шрам, стал бледнеть.

-- Что сделать? -- отчаянно вскрикнул он. -- Что сделать, чтобы... победить навсегда?

Мрак сказал настойчиво:

-- Решай сам, Тарх. Теперь это твоя война.

Оборотень смотрел с надеждой, Олег -- недоверчиво, но молчал. Ладони его скользнули на плечи женщин. Я же дурак, хотел вскрикнуть Таргитай. Ну и что, если в моих песнях такая мощь? Решать должны мудрые...