Трое и мотор

Стемнело. Таня отправилась в палатку спать, взяв с меня обещание разбудить ее ночью, на смену мне. Я уселся у входа, твердо решив не будить ее до самого утра.

Ночь была темная. На берегу квакали лягушки. В кустах таинственно мерцали светляки. Я сидел, привалившись спиной к прогретому за день брезенту, следил, как таинственные огоньки сигналили друг другу, неслышно передвигаясь в черной траве. Отдаленные миры, заблудившиеся в пустынных лабиринтах космоса…

Я думал о Татьяне так, как будто она не спала сейчас за тонкой матерчатой стенкой палатки, а была где-то далеко, недоступна, неосязаема… Видно, я задремал, потому что когда открыл глаза, то сначала ничего не понял. Сначала я подумал, что ослеп - такой был вокруг мрак. Хлопал глазами, но мрак оставался мраком.

И тут над головой грохнуло. Небо дало трещину, фиолетовую, извилистую…

Я сразу ощутил сыроватый брезент палатки за спиной и одновременно увидел, как качнулись сосны на берегу.

Все погасло, но лишь на короткий миг. Наверху полыхнуло розовым. Вода в реке заплясала острыми треугольниками. Я вскочил и едва не задохнулся от тугой, горячей стены ветра, которая напирала с такой силой, что, казалось, наш крохотный островок через секунду будет попросту сбрит с лица реки.

Раздался зловещий треск. Сосна справа от палатки переломилась пополам. Верхушка распласталась по земле, ветер яростно рвал и трепал ее хвойные лапы, распространяя запах смолы. Как будто за палаткой полыхал буйный зеленый костер.

Розовые зарева перекатывались за тучами, освещая то кусок леса с бушующими вершинами, то черную кипень реки.

И тут я услышал голос Тани. Она стояла за моей спиной.

- Смотри!

Я живо обернулся. Она указывала на правый склон островка.

Вода ходила там мутно-черными валами. У самого берега валы скручивались в воронку, которая поднималась все выше и выше. Неожиданно воронка опадала, и снова набегали валы, снова заворачивались в воронку. Кусты, на которых днем мы развешивали для просушки трусы и майки, стояли наполовину в воде… Это показалось мне странным, тем более, что склон здесь находился не против течения реки, а как раз наоборот. Не может же река пойти вспять! Такого я еще не видел.

- Нас зальет!-вскрикнула Таня.- Свертывай палатку!

Я обрубил ножом шнур, кое-как мы свернули палатку.

- Тащи скорее на берег! Я пока вещи соберу!

Небо лопнуло сразу в нескольких местах, засветилось сиреневыми змейками.

Я взвалил палатку на плечи и кинулся в воду. В проливе было относительно спокойно. Вода показалась мне теплой. Я выскочил на берег, забросил палатку в первые же попавшиеся кусты и снова побежал к реке. Отсюда остров наш казался ничтожно маленьким, покосившимся темным бугорком. Только окончательным идиотам могло прийти в голову остановиться на нем.

Едва я вошел в воду, как сразу почувствовал, что обстановка изменилась. Река напирала, чувствовалось течение, в проливе гуляли довольно крупные волны. Да и вода поднялась. В глубоком месте мне было уже по грудь.

С треском рассыпался удар грома.

- А дождя все нет!-крикнула Таня.- Самое опасное, когда нет дождя!

Два рюкзака и чемодан стояли у самой воды. Быстро связал рюкзак и Татьянин чемодан, повесил через плечо. Татьяна уцепилась было за оставшийся здоровенный рюкзак. Я удержал ее.

- Еще раз схожу! - крикнул я.

Мы вошли в воду.

В небе полыхнуло широко и багрово. Таня вскрикнула и уцепилась за мою руку.

Я посмотрел вверх по течению. Лучше бы мне не смотреть туда. Река, вся в кипящей пене, вздулась багровыми желваками, сна катилась на нас, как с горы.

- Не смотри туда! - крикнула вдруг Таня и с решимостью зашагала впереди меня… Становилось все глубже. Чувствовался напор воды. По ногам перекатывалась мелкая и крупная галька. Берег казался недосягаемым… Вода закрыла мне плечи. Таня передвигалась прыжками, держась за мою руку. Стало еще глубже. Я крепко обхватил ее, понес. Таня подняла ко мне мокрое испуганное лицо. Волосы залепили ей глаза, опутали шею, длинные перепутанные пряди метались около ее лица на поверхности воды.

Небо вспыхнуло еще раз и погасло.

В темноте река шла на нас всей черной громадой. Мне вдруг стало все равно. Я прижал Татьяну к себе и поцеловал в губы. Я почувствовал вкус волжской воды и то, что она ответила мне… Река, натыкаясь на нас, вспенилась буруном и завивалась воронкой, а я все стоял на месте и целовал Татьяну, и ее губы каждый раз отвечали мне.

Потом мы заторопились к берегу. Волны захлестывали глаза, течение тащило нас куда-то в сторону… Наконец стало мелеть.

Я выбрался на высокий берег и втащил за руку Татьяну. И тут ударил дождь.

Пригнувшись, мы бежали по берегу, словно Адам и Ева, изгнанные из рая.

- Ой! Град! - закричала Таня.

И правда, на наши спины вдруг посыпалась ледяная крупа. Град был крупный. Река шипела и пенилась, ее хлестало градом.