Трое из Леса. Первая трилогия

Он умильно чмокнул губами, вытянул их в трубочку. Олег и Таргитай ощутили, что жуткое напряжение чуть ослабело. Они почти что в родном Лесу. Мрак улыбался во весь рот, расправил плечи. Лиска с трудом пришла в себя, сказала злобно:

– Тебе хорошо, ты – волк, а Олегу ветки мешают.

– Ему летать не только ветки мешают, – ответил Мрак, – еще и…

Олег прервал поспешно:

– Надо торопиться. Гольш обещал продержаться неделю.

– Ты думаешь, мы пройдем тыщи верст за эти два дня?

– Надо драться до конца, – ответил Олег сухо и добавил: – Авось победа и придет. Так говорил нам великий Мрак.

Мрак открыл и закрыл рот, не нашелся, что сказать, хмыкнул и пошел впереди. Дважды миновали крохотные лесные озерца, проскочили болото, где упырей из воды торчало больше, чем лягушек на листьях кувшинок, обошли по краю озеро с кроваво-красной водой.

Дважды Лиску брал на руки Олег, нес. Она вяло высвобождалась, но вскоре ее подхватывал Таргитай, помогал перебираться через чудовищные переплетения корней, веток, острых кольев. Со всех сторон ухало, ахало, скрипело, рычало, на голову сыпались чешуйки и скорлупки: неведомые существа следили за каждым их шагом.

Бежали через лес молча, но Олег чувствовал, как Мрак постепенно накаляется. Впереди маячил Таргитай, разорванные на заднице портки болтало по ветру. Странно и непривычно проглядывал белый лоскуток кожи.

– Тарх, – рявкнул Мрак. – Бес бы тебя побрал, лодырь поганый!

– Что стряслось? – удивился Таргитай. Завертел головой по сторонам. – Что-то случилось?

– Случилось, – прорычал Мрак. – Жрун ненасытный! Ты еще вчера портки распорол!.. Почему не залатал?

Таргитай обиженно вспикнул:

– Разве не ты гнал нас, не давая поднять голов?

– Ну и что? – удивился Мрак. – А ночь на что?

Таргитай обиженно захлопал ресницами. Судя по лицу, явно полагал, что ночь совсем не для латания портков, но с грозным Мраком разве поспоришь, вон сопит, как разъяренный вепрь, глаза налились кровью, будто у тура в осенний гон, скажи слово поперек – сразу шею свернет, как гадкому утенку, и он сказал тихонько:

– Мрак, когда я вижу этот лес, эти белокожие березы, что, как девушки, собрались стайкой, смеются и шепчутся, вот-вот пойдут в хороводе, когда зрю на могучие дубы, так похожие на тебя, когда вижу, как солнечные лучи проникают сквозь листву, а она светится странно и таинственно…

Голос его из жалобного становился громче, вдохновеннее, чище, Мрак начал морщиться, Олег вовсе скис, будто вместо сладкой груши куснул яблоко-кислицу.

– А какие пушистые облака проплывают в разрывах между деревьями! – продолжал Таргитай громче. – Они похожи на невинных барашков, каких мы зрели в Песках, но здесь их подсвечивает заходящее солнце, и облака словно осыпаны золотым песком, чистым и невесомым… Я вижу это, мир велик и прекрасен до слез, до комка в горле… Ты же с твоими острыми глазами мог бы узреть в сто раз больше. Но куда смотришь ты?

Мрак не сразу понял, что поток дурацки красивых слов оборвался, притом довольно неожиданно. Рядом злорадно хихикнула замученная Лиска. Олег непонимающе смотрел то на рыжеволоску, что развеселилась ни с того ни с сего, то на Мрака, что засопел и набычился. Но Мрак, снова удивив волхва, хохотнул, прибавил шаг и пропал в оранжевой листве.

Лиска со страхом и изумлением вглядывалась в странных спутников. Удары и несчастья обрушиваются, как удары молота, но ни один не дрогнул, лишь темнеют, скрипнут зубами и стиснут кулаки, но идут, сражаются!

Резкий голос Мрака как ножом вспорол ее думы:

– Чую жилье.

– Обойдем? – предложил Олег тут же.

– Еще тыщи верст без еды и отдыха?

– Поедим на ходу, вон еда скачет и прыгает, а спать можно под деревом, – возразил Олег. – А ежели это жилье тех неведомых исполинов? Которые охраняют Яйцо?

Мрак шумно поскреб затылок, наморщил лоб. Думал он с трудом, даже покраснел и взмок, наконец сказал решительно:

– Бог не выдаст, свинья не съест. Авось не пропадем.

Лиска поправила за спиной лук и колчан со стрелами. Таргитай на ходу передвинул перевязь, чтобы рукоять Меча хватать сподручнее. Тревожился как никогда раньше, кусал губы, пугливо осматривался, лапал Меч и вытаскивал до половины, задвигал снова. Другая рука беспокойно щупала дудочку. Мрак тоже лапнул секиру.

– Олег, я почуял псов, а ты должен почуять Яйцо. Там оно? Или шкилет наврал?

– Волк родня псу, – вмешалась Лиска, – почему Олег должен чуять Яйцо?

Мрак хмыкнул, глаза стали хитрые. Олег поспешил задавить каверзу в самом начале:

– Деревня как деревня. Я ничего не чую. Если и есть магия, то либо слишком малая, чтобы ее заметить, либо столь огромная, что не замечаешь тоже.

Мрак остановился, словно шарахнулся головой о дерево.

– Ничего себе, – прохрипел он таким голосом, словно сильная рука держала его за горло, как он недавно держал Вишандру.

Его взгляд прикован к молодому дубку, на коре которого две зарубки и грубо вырезанный Род в виде колеса с шестью спицами. Олег кивнул с ученым видом:

– Рода чтут и здеся. Видать, народ правильный.

Мрак смотрел остановившимися глазами.