Трое из Леса. Вторая трилогия

Мрак придержал ее за бедра, когда она залезала по лапе, а затем по чешуйкам на загривок Змею. Ощущение было таким же, как если бы трогал не женские бедра под платьем, а отполированную гранитную стену ущелья. Злясь на себя, взбежал на Змея так ловко, что в ее глазах появилось удивление и даже сомнение. Варвар мог быть от природы ловок, но мог и в самом деле где-то повидать этих крылатых.

Змей встал, отряхнулся, как пес после купания. Мрак оторвал от плеча сопротивляющуюся жабу, насильно сунул в мешок. Мощные лапы Змея с силой ударили по земле. Мрака прижало к костяной спине. Тут же смачно захлопали крылья. Воздух тугими струями ударил в лицо, раскрытые глаза, попытался наполнить рот, раздуть, как в детстве раздували через соломинку лягух…

Мрак видел вокруг синее небо, а в сторонке уползали назад вершины горы. Вскоре исчезли, Мрак наклонился вбок, не отрывая судорожно сжатых на гребне Змея пальцев, рассмотрел оставшийся сзади городок, а под ними проплывала узкая дорога, что вскоре терялась среди гор.

Хозяйка оглянулась, она от холодного ветра не побледнела и не разрумянилась, но в глазах был вопрос:

– Ну как?

– Хорошо, – крикнул Мрак, – только больно медленно!

– Что?

– Ползет, говорю, как черепаха с перебитыми лапами! Ну ничо, здесь куда торопиться? В деревнях жизнь неспешная.

Она так блеснула глазами, что в туче, мимо которой летели, предостерегающе заворчал невидимый зверь. Мрак запоздало вспомнил, с кем летит на одном Змее. На ее домашнем Змее. Хозяйка явно, подражая людям, научилась обижаться.

Змей падал в ущелье между красно-оранжевыми скалами. Вверх проносились цветные полосы, но рассмотреть не удавалось, а Змей расправил крылья только вблизи земли. Поток воздуха едва не оторвал Мрака, затем прижал к спине Змея, а чуть погодя костяные пластины подпрыгнули, Мрак больно ударился подбородком.

– Не ушибся? – спросила Хозяйка. В ровном голосе Мраку почудилась насмешка.

– Нисколько, – промычал Мрак.

Змей лежал, распластав крылья, тяжело дышал. Мрак соскользнул по округлой спине, зло пнул в раздутый бок. Не сразу понял, что бедная скотина не виновата. В тесном ущелье не до пробежки. Правда, Змей вряд ли заметил пинок.

Мрак видел, как шевелились губы Хозяйки, потом вдруг стена дрогнула, стала полупрозрачной. В ней еще виднелись жилки камня, но сам камень медленно становился невидимым вовсе.

– Иди за мной, – велела Хозяйка.

Мрак двинулся следом, лишь потом сообразил, что вошел в каменную стену, идет внутри самой горы: в ней тоже можно дышать, только воздух острее и чего-то недостает. Шерсть поднялась на загривке, он ощутил, как нарастает враждебное рычание. Смутно удивился: такого еще не было, чтобы в личине человека так озверел…

Этот мир юн, понял он внезапно. Не просто юн, а во младенчестве. Потому воздух другой, резкий и сухой. Еще не знает людей и зверей, еще древние боги ходят по земле!

Впереди вырастал странный лес. Мрак двигался как на веревке, глаза выпучил на диковинные деревья. Каменные стволы, каменные листья, но не этим дивны: таких деревьев не зрел в жизни, а успел побывать в жарких и дальних странах. Это ж даже не деревья, хоть и вымахали с добрую сосну…

– Хвощ, – произнес он непроизвольно, – деревенский овощ… гм… К чему это я?

Хозяйка покачала головой:

– Ты первый, кто признал! Да, это хвощ. Только здесь вымахал вместо деревьев. А самих деревьев нет вовсе.

Мрак ошарашенно потрогал каменный ствол. В два обхвата, но в самом деле хвощ-переросток! Повинуясь безотчетному чувству, он поднял камень, всмотрелся. Там отчетливо виднелся отпечаток листа и, если глаз не обманывает, даже усик насекомого. Похож на муравьиный.

Мрак видел, как попадают в вытекающую из дерева смолу комары и мухи. Даже муравьи выбраться не могут, но они там живые, не замечают, что носятся сквозь камень, ибо это твердо для него, для Мрака, а они видят только деревья, цветы, прочего не замечают. Как здесь не замечают воздуха, хотя от него отталкиваются крыльями.

Хозяйка посматривала с удивлением и, как ему показалась, с некоторой тревогой:

– Ты знаешь… ты из тех, кто смог бы ходить и сам сквозь скалы.

– Почему?

– Не страшишься. Сразу все объяснил себе, успокоился, даже прикинул, где будешь развешивать свои онучи… Честно говоря, такого запаха этот мир еще не знал.

– То-то я гляжу, – удивился Мрак, – за мной бабочек, как за Таргитаем девок!

Хозяйка вскинула голову, всмотрелась в пляшущее над ним разноцветное облачко. Мотыльки шуршали крыльями. В воздухе поблескивали крохотные искорки пыльцы.

– Странно, что с ними?.. Они уже натыкаются друг на друга.

– Это знакомо, – кивнул Мрак понимающе, – то ли будет, когда и полижут!

Хозяйка посмотрела с неуверенностью. Бабочки все кружились вокруг Мрака, пытались садиться на мокрые от пота плечи, иные старались сесть на сапоги.

– Что это с ними?

– Я постираю, – пообещал Мрак. – Неделю в дороге! А бабочки пусть потерпят до другого раза. Хлебнули нектару, и довольно. Не могу ж я ради бабочек немытым ходить?