Трое на двуспальной кровати (СИ)

Странные мысли странного дня. Хотя уже и не дня. Все странно с той ночи. Странно, что сегодня проснулась и увидела записку от Дуда. Хорошо, но тоже странно. Странно, что Даня теперь вроде как прошлое, даже перечеркнутое новыми… отношениями. Отношениями ли? Странно, что в голову лезут мысли, каким отцом мог бы стать Глейхенгауз, хотя, право слово, последнее, о чем она думала, входя в отношения с Даней - родительство.

Невольно вздрогнула, когда ее за руки кто-то схватил, отводя контейнер с едой и чашку кофе. Вова Морозов спасал костюм от задумчивости Этери.

- Извини, Вов, не заметила,- улыбнулась женщина.

- Да, бывает,- засмеялся фигурист.- Пять минут назад меня чуть так же не сбил Даниил Маркович, как ни смешно так его называть.

Вове это было и правда смешно. Они же всего чуть больше года под крылом “Хрустального”. До этого Даня был просто приятелем. И был просто Глейхом. А пришли сюда, пришлось блюсти солидность педагога. Так что вот - Даниил Маркович. Смешно, еще и потому что на общих пьянках Даня снова был Глейхом.

Вова знал историю с Этери, но молчал. Во-первых, неудобно. Во-вторых, не его дело. И еще было как-то странно думать о железной блондинке как о женщине. Не абстрактной, а так - совсем женщине. Ну, вот представлять, что она носки Глейха из стиралки вынимает. Странно.

Синхронная загашенность в последнее время этих двоих его тоже удивляла, но опять же лезть не будешь. неуместно и глупо.

Улыбнулся, откланялся и пошел своим путем. Ну их со всеми этими историями и личной жизнью. Событий и без этого хватает.

Этери про Морозова забыла сразу, как только тот выпустил ее руки из своих. Продолжила раздумывать невеселые думы. С этим зашла в кабинет. Только расположилась, как зазвонил телефон.

Дудаков на том конце был сер и мрачен в голосе:

- Этери, не знаю, когда буду на тренировке. Ксюша не отвечает. Дома никого нет. Как бы она не ломанулась в Казань с Катькой или еще куда. У нее бывает.

- Ладно. Поняла,- а что тут скажешь еще?

Вот и кончилась романтика. Началась жизнь со всем ее дерьмом.

========== Часть 24 ==========

Дудаков вернулся на работу к середине тренировки, чуть дерганный, но при этом, кажется, довольный. Успел из-за бортика повоспитывать Аделию и погрозить Майе, которая опять в каскаде скрутила только двойной прыжок, а потом уселся на скамейку и начал переобуваться.

- Ну, и что у тебя там?- спросила в торчащий над шнуруемым ботинком затылок, подъехавшая Этери.

- Знал бы, что так будет, узлом бы завязался еще на стадии “здрасьте”,- фыркнул Сережа и поднял голову.

Он улыбался, потому что она была рядом, потому что по счастью все завершилось лучше, чем могло бы, потому что после испуга счастье всегда ощущается полнее. А у него было счастье.

- Расскажешь?- спросила женщина.

В ответ только чуть мотнулась голова, опущенная над ботинками, а потом, продолжая готовиться, Дудаков сказал:

- Может, потом. Обошлось и ладно.

Встал потопал ногами, проверяя, нормально ли зашнуровался и выпрыгнул за борт на лед. поймал уезжающую Этери, вытащил из кармана шоколадку:

- За то, что ты лучшая начальница!

- Спрячь сейчас же!- возмутилась блондинка.- У нас тут дети на голодном пайке,а он шоколадом трясет!

- Ты скажи спасибо, что я мешок пельменей не приволок,- проворчал Дуд.- В твоем холодильнике даже мыши повеситься не на чем!

- Тебя звали на кофе, а не на ужин,- справедливо заметила Этери.

- К кофе вообще никаких вопросов,- Сергей склонился совсем близко,- это, может быть, лучший кофе в моей жизни.

От смущения у Этери даже щеки чуть порозовели.

- Но все же, женщина,- тем же негромким и весьма интимным голосом продолжил Сергей,- мясная закуска в доме тоже нужна.

Даня обернулся на такой знакомый нежный смех летящий над катком. И увидел, как разъезжаются в разные стороны его коллеги. Вроде и повода для подозрений не было особенного, но внутри дернуло, будто нерв больного зуба. Резко развернулся и недовольно одернул Арсения, заходящего во вращение:

- Руки, Сеня, руки!

Мальчик тут же подчинился команде. Хотелось на кого-нибудь покричать, но, как назло, никто не давал ни малейшего повода. Работа шла своим чередом, то и дело над катком раздавались голоса, которые мешали сосредотачиваться на работе. То жесткий и насмешливый женский, то спокойный и теплый мужской.

Была у тебя, Данечка, спокойная жизнь, любимая работа, хороший старший товарищ, да еще и прекрасная женщина. А осталось… Вот вроде все и осталось, да только ничего больше не радует. Как мало, оказывается, надо для того, чтобы счастье треснуло старым древесным стволом по всей длине.

Дане уже было все равно права или не права была Этери, как она жила все это время, с кем спала, беременная или нет, от него или от кого-то другого. До звериного воя хотелось схватить за плечи прижать к себе и не выпускать.