Трое на велосипедах, не считая блондинки. Лазурный берег (СИ)

  И тут меня вырвало - без предупреждения, без долгой мучительной подготовки.

  - Алехандра, что это ты за звуки издаешь? - Василиса насторожилась, но обернуться не могла, потому что мы бежали в колесе, как белки. - И запах странный - кислый и противный.

  Из тебя вытекает дурной пот?

  - Меня вырвало! Кажется, что я беременая! - я удивилась, потому что еще никогда не была ни с кем, даже с козлом.

  Произнесла шепотом, чтобы Василиса не услышала.

  Она и не услышала, но увидела.

  При этом - на своих плечах и на голове.

  Колесо крутилось по кругу, на то оно и колесо, поэтому то, что вышло из меня, упало на нас сверху.

  Василиса хотела выругаться, но не успела, потому что ее тоже вырвало.

  Так мы бегали, и нас тошнило.

  Затем мы упали, и нас уже шкомотало, как белье в стиральной машине.

  Кастинг мы провалили, нас не взяли на показ коллекции "Бурный остров".

  С тех пор мы настораживаемся при словах - белка, колесо, бурный остров и яйца.

  Ну, о яйцах понятно, потому что порядочная девушка должна всегда краснеть, когда слышит "яйцо", или "яйца".

  Мы отдохнули в пыли около отеля дядюшки Джо, а затем воспряли и ожили.

  Потащили свои тела к отелю, заодно и велосипеды не забыли.

  - Мне кажется, или перед нами сарай для лопат? - Василиса остановилась перед дощатым покосившимся домиком.

  - Я думаю, что не сарай, а - будка сторожа, или охранника перед входом на территорию парка, в котором находится отель дядюшки Джо, - Дженифер брезгливо двумя пальчиками потянула за ручку двери.

  - А я уверена, что это и есть сам отель дядюшки Джо, - я улыбнулась.

  Василиса и Дженифер посмотрели на меня, как величайшую в мире шутницу.

  Дженифер даже показала всемирный жест одобрения шуток - покрутила пальцем около виска.

  Подружки не верили, а, когда мы вошли, то поверили и побелели.

  Сарай оказался просторным, даже слишком просторным для сарая для лопат.

  В первой комнате находился древний потрескавшийся камин с почерневшими от копоти кирпичами.

  Около камина в классически древней качалке сидел не менее древний старик.

  Его колени прикрыты потертым клетчатым пледом.

  На клетках лежало ружье времен кремниевых войн.

  На ружье покоились руки старика - еще более древние, чем сарай, камин и ружье вместе взятые.

  - Посмотрите на его подбородок, - Дженифер прошептала нам. - Он выпирает, как трамплин для прыжков в бассейне.

  На этом подбородке спокойно уместятся три американских прыгуна спортсмена, или пять европейских прыгунов, или десять азиатских.

  - При этом они могу держаться за выдающиеся зубы, - Василиса показала нам на жёлтые скалы зубов из верхней и нижних челюстей старика.

  - Зачем спортсменам прыгать в бассейн с его челюсти? - я прошептала слишком громко.

  Но старик не проснулся, потому что его глаза закрыты.

  Или он не проснулся, оттого, что на носу сидит огромная бородавка.

  - Гм! Хозяин? - Василиса целомудренно подошла сзади кресла-качалки, чтобы не шокировать старика своей наготой.

  Шокировать было некого, потому что старик не отозвался.

  - Он умер? - Дженифер потрясла плечо старика. - Если умер, то еще лучше: переночуем спокойно, без старческой болтовни и без платы за проживание.

  - Дядюшка Джо, а дядюшка Джо, - я хлопала ладошами по щекам старика. - Мы пришли к вам жить!

  - Э? - веки старика с песочным скрипом поднялись.

  - Что Э? - я выпрямилась перед ним. - Ваша фамилия начинается на Э?

  Дайте, угадаю! Вы - Эйзенхауэр? Или - Уимблдон?

  - Алехандра, Уимблдон начинается не с Э, - Дженифер всегда хочет показать, что знает больше, чем я.

  - Дженифер, ты берешь свои знания из интернета, а я - из своего ума.

  По крайней мере, я оживила старика. - Я почувствовала прикосновение приятного холодка к центру своего лба.

  Старик не только ожил, но еще и бодрился.

  Он прислонил дуло ружья к моей голове.

  Я вежливо вырвала ружье из дряблых дрожащих рук старика и отбросила в сторону:

  - Дядя, ружье, если в индийском фильме висит на стене, то в последней серии танцует и поет.

  А в европейских фильмах ружье разговаривает и стреляет. - На всякий случай я отошла к розовенькому велосипеду.

  Василиса и Дженифер прикрылись своими велосипедиками.

  Кресло развернулось со скрежетом падающего гроба.

  Этот звук мы слышали совсем недавно, когда на свадьбе, вернее на похоронах, которые я ошибочно приняла за свадьбу, упал гроб с женихом, или - с покойником.

  Старик пальцами поддерживал веки, чтобы они не упали на глазные яблоки.

  Почему называют - глазные яблоки?

  В глазу нет ни палочек, ни листьев, если, конечно, их туда ветром не занесло.

  Взгляд старика оказался орлиный и настоящий.

  И остановился взгляд на самой прекрасной и скромной обнаженной девушке - на мне.

  - Какая красота! Великолепие! Шикарно! - старик похвалил мою красоту и грацию, оценил блеск атласной белой кожи, обратил внимание на ослепительную мою природную наготу.

  - А вы милый, старикашка, - я хихикнула.

  Старик сразу из старой развалины для меня превратился в Солидного благородного мужчину в возрасте.

  Ведь он назвал меня красавицей!

  К сожалению, старик увлекся и перевел взгляд на Василису:

  - Вау! И здесь великолепие: блеск, изящество, тонкие лини.

  Идеальная красота! - старик зажег щеки Василисы.