Читаем Трое на велосипедах, не считая блондинки (СИ) полностью

  Миллионы гарпий атакуют меня, но я все же стою на вершине мира.



  "Алехандра, ты будешь подниматься, или мне найти другую модель?" - фэшн фотограф крикнул из-под моих облаков.



  Пожарники дружно, как по команде, заржали.



  Один даже с восторгом заметил наконец-то:



  "Ого! У нее туфли на длиннющем тонком каблуке!"



  "Хоть один нашелся, который умеет не только ржать, но и разговаривает", - я стиснула зубы и открыла глаза.



  Нет, выше облаков я не поднялась, а, оказывается, осилила только три ступеньки.



  Но и они показались мне - верхом героизма.



  Если я с них упаду, то умру от страха.



  И тут меня словно в спину ударили роялем.



  Я побежала по ступенькам - терять мне уже было нечего.



  Я знала, что не доберусь до четвертого этажа, что жизнь моя закончилась, и я умру в полете или на бегу.



  Снизу ржали и одобрительно свистели.



  Я застыла на последней ступеньке, развернулась и помахала гаечным ключом.



  Фэшн фотограф что-то кричал мне, наверно, советовал и требовал.



  Я слышала его, но не понимала смысл, будто кричит на вымершем языке.



  Сменив несколько поз и выражений лица, я решила, что достаточно.



  Рука онемела от гаечного ключа.



  Я сделала вид, что его выронила.



  На самом деле - с величайшим облегчением - выбросила.



  Спускалась я целую вечность: на этот раз двумя руками держалась за лестницу.



  Попой - к пожарникам - пусть любуются моей красотой.



  Модель в мини бикини, в туфлях на высоченных каблуках шпильках на пожарной лестнице не смущается, что попа отклячена назад.



  Я ни о чем не думала, спускалась с закрытыми глазами.



  "Алехандра, посмотри на свое лицо, " - фэшн фотограф не похвалил меня за фотосессию.



  "Что случилось с моим лицом?



  Я его потеряла", - в тот момент я была уверена, что потеряла лицо.



  "Мы выполняли заказ строительной фирмы, - фэшн фотограф не улыбался даже кисло.



  Он был очень серьезен и сосредоточен, что не вязалось с его обликом.



  Я испугалась последствий. - По их замыслу модель купила квартиру в новом доме и переезжает в нее.



  Ты должна была излучать позитив, светиться счастьем, оттого, что добралась до своей новой квартиры.



  Но ни позитива, ни радости от исполненной мечты ты не изобразила". - Фэшн фотограф протянул мне комп.



  На всех фотографиях была запечатлена чужая мне девушка.



  С ней я раньше не встречалась.



  Не могла же я - нежная красавица - выглядеть снежной обезьяной.



  Девушка на лестнице угрожающе размахивала гаечным ключом, как мечом.



  Выражение ее лица трудно описать, оно где-то от "Она давно умерла, ее закопали, а потом откопали, и она удивляется тому, что видит" до "Не подходи - убью!



  Всех сожгу, одна останусь".



  Гримаса, будто маньяк ножом разрисовывает мое лицо.



  "Было холодно, поэтому я испугалась, - я пыталась оправдываться. - Я, конечно, не первый год в модельном бизнесе, и понимаю, что к чему.



  Но девушка с голой попкой, в туфлях на высоченных каблуках шпильках, в тряпочках, которые едва прикрывают мои соски, при этом еще с тяжеленым гаечным ключом на пожарной лестнице вряд ли внушит оптимизм покупательницам квартир.



  Никто не захочет в подобном виде по пожарной лестнице забираться в свою квартиру".



  "Во-первых, попка у тебя не голая, в ней ниточка от трусиков, - фэшн фотограф растирал ладонью подбородок. - Спереди треугольник материи, он все прикрывает.



  И соски у тебя под тряпочками не видны, потому что крошечные.



  Ты не голая, ненавижу голую пошлость на съемках.



  Ты даже очень одетая, Алехандра, потому что у тебя туфли и гаечный ключ.



  Я сначала хотел застрелиться, когда ты, как дикая разъяренная горилла корчила разные рожи на лестнице..."



  "Я тоже думала о сошедшей с ума обезьяне..."



  "Но затем понял: подобные чувства натянуто не изобразишь.



  Нужно пережить, чтобы так реалистично выглядеть.



  Реализм плюс фантастика.



  Девушка купила квартиру, о которой давно мечтала.



  Нет времени подниматься по лестнице, в лифте можно застрять, а девушка только и мечтает о том, чтобы как можно быстрее оказаться в своем приобретении.



  Она прямо на пляже вызывает пожарную команду.



  Не тратит драгоценные минуты на одевание.



  Пожарники мчатся, довозят счастливую обладательницу новой квартиры до места.



  Она взлетает по лестнице, потому что я уже говорил - нет времени на другие варианты".



  "А туфли и гаечный ключ?" - Я пришла в восторг от полета мысли фэшн фотографа.



  "Туфли на высоких каблуках обязательны для пляжа, - фотограф посмотрел на меня с некоторым удивлением. - Ты же на пляже всегда в туфлях с каблуками шпильками?"



  "Да, хотя неудобно играть в мяч на песке в туфлях, но зато - выгляжу потрясающе", - я согласно кивнула головкой.



  "Ключ, гаечный огромный ключ!



  Это же понятно даже для блондинки модели. - Фотограф сделал мне комплимент, хотя я о ключе ничего не поняла. - Ключом девушка отбивается от конкурентов.



  Свирепое выражение лица, а ты очень хорошо сыграла в дикую безумную свирепую обладательницу новой квартиры.



  Плюс размахивание убийственным гаечным ключом отпугивает завистников, которые не успели купить квартиру в этом доме и мечтают ее отобрать у хрупкой девушки".



  "Маэстро, вы генитальный", - я искренне восхитилась фотографом.



  Жалела только об одном, что не сразу вникла в его задумку.





Перейти на страницу:

Похожие книги

Король
Король

С. Юшкевич в «Короле», нарисовав социально обобщенный портрет рабочего коллектива, правдиво отразил массовые выступления революционного пролетариата против капиталистов.«Король» не случайно был опубликован под одной обложкой с горьковскими «Врагами» в XIV сб. «Знания» за 1906 г. – обеим пьесам была присуща несомненная идейно-жанровая и тематическая близость. В образе «короля» – фабриканта Гросмана Юшкевич с большой резкостью разоблачил цинизм, внутреннюю опустошенность, безнравственность капиталистического мира, царящую в нем власть золота. Фигуре Гросмана противостоит лагерь рабочих, вступающих в непримиримый классовый конфликт с могущественным хозяином. Однако в трактовке революционных возможностей пролетариата Юшкевич исходил из меньшевистских позиций, что сказалось в финале драмы, лишенном исторической перспективы, проникнутом пессимистическими настроениями.Верность реалистическим художественным принципам проявилась в «Короле» не только в социально точной «расстановке» противоборствующих сил эпохи, но и в том, что именно конфликт между этими силами составил сюжетный стержень пьесы, определил нарастание драматического действия. В этом отношении «Король» примыкал к жанру публицистически заостренной общественно-политической драмы, образцом которой были горьковские «Враги». Запрещенная к постановке на сцене сразу же после публикации, драма Юшкевича находилась под запретом до 1908 г.

Семен Соломонович Юшкевич

Драматургия / Проза / Русская классическая проза / Повесть / Стихи и поэзия