Трое неизвестных

Уже на следующий день события стали развиваться стремительно. Дело в том, что у Лита была база отдыха в Подмосковье, по Савеловской дороге. Заведовал этим активом Владимир Кириллович, вечно ходивший по аудиториям с заунывными предложениями «пойти по грибы».

И как раз выпал невероятно красивый сентябрь. И Машкалова вместе с двумя своими товарками-болгарками решила вдруг проверить, что это такое – русская природа. Записалась у Владимира Кирилловича. Это как-то стало известно Леше Шардакову, и он ухватился за эту возможность.

Заполнил свой коричневый рюкзак портвейном и явился на станцию электрички.

Всего собралось человек пятнадцать, во главе с осанистым, очкастым, речистым руководителем, который намекал, что в далеком прошлом был спортсменом хоть куда. У него карман был набит талонами на питание, таким образом он держал все дело в своих руках.

Ехали, ржали, Шардаков очень хотел и боялся поймать взгляд Машкаловой, предпочитал быть настороже, выглядывать возможных соперников в толпе соучеников. Кажется, никто не претендовал на эту роль. Что было очень странно. Алка сама, конечно, тоже не глядела в сторону здорового, но, несмотря на бразильские джинсы и красно-белый роскошный шарф, затрапезного парня.

Приехали, расположились.

Пошли выбирать себе снаряжение, ведра, корзинки. В том смысле, что не сразу уселись пить винище.

Шардаков старался держаться поближе к Машкаловой, но не вплотную, чтобы она чего-нибудь не подумала, но при таком странноватом поведении у него все же возникла возможность для рыцарственного поступка. Малохоженная тропа вела себя порой непредсказуемо и на одном из поворотов-спусков вдруг рванула в сторону, отчего мелкой красотке Алке пришлось встать на четвереньки, разбросав кошелки в стороны. А он, Леша, тут как тут, подхватил под локоток, вернул в вертикальное положение, подобрал разбросанные корзинки и вручил предмету своего вожделения как букет цветов.

Был благодарный взгляд. Ничего больше. Команда кое-как двинулась дальше, но Шардаков шепнул себе тихо: «Лед тронулся!»

Вечером был съеден типичный советский ужин, не вызывающий никаких чувств, и толпа уселась в общей гостиной у грубого чугунного камина. Не запомнилось, кто именно, Шардаков еще не осмелел до такой степени, предложил «выпить винца», и предложение вызвало радостный ропот.

Сходил за одной из своих бутылок и Леша.

Сидел он в противоположном конце гостиной, а когда вернулся, вдруг заметил, что освободилось местечко чуть поближе к Алке. Он тут же его занял. Предусмотрительно захваченным штопором вскрыл болгарское вино «Варна» и пустил бутылку по кругу.

Машкалова решительно отказалась от одноплеменного вина и остановила свой выбор на «Вазисубани». Шардаков решил, что все пропало. Куда он сунулся со своим грубоватым выбором, еще бутылку водки предложил!

Деликатное грузинское вино – вот что было ее выбором. Хотя кислянина редкая.

Стаканов не хватало – глотали из горла.

Обсуждали преподов: «Ах, какой душка В. П. Смирнов» и «Какие дуболомы Пухов и Власенко…»

Шардакова подкупало, что ее взгляды совершенно совпадали с его взглядами. Тем более она была в том же семинаре по текущей литературе, что и он, у того самого Смирнова.

Запасы живительной влаги быстро истощились.

Нужно было идти за очередной бутылкой. Не хотелось терять относительно удобное место. Но что делать, и он отправился за сладковатой «Тамянкой».

И судьба сыграла на его стороне.

Вернувшись, он смог занять местечко всего через одного человека от нее, от Алки. К тому же на промежуточном стуле сидела Наташа Груева, тоже болгарская переводчица, приятно опьяневшая и, кажется, посматривавшая в его сторону благосклонно.

В этот раз Машкалова отнеслась к родному вину с интересом, и даже сказала что-то забавное про него, в том смысле, что у болгар есть сто песен про красное вино и всего одна про белое. И звучит она так: «Белое вино, ну почему ты не красное?» И выпила из горла. Он не оценил это как критику своего подношения.

Появился Владимир Кириллович и сказал, что студентам пора уже укладываться в койки, чем вызвал взрыв веселья у потухшего камина.

Еще трижды Шардаков ходил в свою комнату к рюкзаку, соседа уже нашел благополучно спящим.

У них с Наташей и Аллой составился маленький кружок, они о чем-то болтали, но уже не представлялось возможным понять и запомнить, о чем именно. Шардаков чувствовал, нужен еще какой-то толчок ситуации. У него была еще бутылка водки «Выборовой» в рюкзаке, но не предлагать же водку.

Как ни странно, предложила Алка, она предложила выпить чего-нибудь «радикального», чтобы можно было последовать совету Владимира Кирилловича.

Водку пили тоже из горла.

Первой отвалилась Груева. На достаточно еще твердых ногах, но уже покачиваясь, эта полненькая болгарская переводчица удалилась в сторону кровати. Она, как оказалась, и была соседкой Машкаловой. Хрупкая Алка сумела еще сделать несколько глотков, приводя Лешу в восторг и ужас своими способностями.

А потом она предложила ему себя проводить.

Они подошли к двери их комнаты, причем спортсменка поддерживала спортсмена.