Трое против колдовского мира

Чем дольше я смотрел на замок, тем больше ощущал некую вибрацию — словно перед нами висел невидимый занавес. Почти неуловимые искажения тени и света вытянули дерево, удлинили куст, заставили камень дрожать… В следующий миг все встало на свои места. Кемок протянул мне свою изувеченную руку, я сжал ее. И тут я проник в его мысли так, как никогда ранее. Он направил послание в самое сердце Места Власти! Но попав в невидимое заграждение, оно отлетело назад, как стрела, пущенная в крепостную стену Эса. Кемок снова направил всю свою силу и попытался проделать то же самое во второй раз, вобрав одним глотком и мою энергию. На этот раз мы пробили стену, прошли сквозь нее! А потом… Словно в огонь бросили сухую ветку — вспышка, неистовство, радость — Каттея! Если бы я хоть на секунду предположил, что она могла измениться, что ей может не понравиться наше вмешательство, я бы не пытался спасти ее. Она узнала нас, обрадовалась, я ощутил ее безмерное желание стать свободной… Затем, вслед за радостью наступило мрачное предчувствие и предупреждение. Она не могла сказать нам, что разделяет нас, из ее послания мы лишь поняли, что стражи не являются воинами-людьми. Она не могла пойти нам навстречу и предупреждала, что наш мысленный контакт может привлечь внимание охраны. Внезапно она прервала нить нашего общения.

— Пусть будет так, — тихо произнес Кемок. Я разжал руку и опустил ее на рукоять меча, хотя понимал, что в эту ночь сталь не поможет нам в бою.

— Налево, под деревья, потом быстро добежать до стены вон туда… — Моя военная выучка взяла верх, я обследовал каждый уголок этого странного искаженного места.

— Да…

Кемок полностью положился на мои навыки разведчика, но он и сам не был новичком в подобных делах, и мы спустились со склона по всем правилам военного искусства. Я обнаружил следующее — если быстро посмотреть вперед, а затем, секунду спустя, оглянуться, то искажение вокруг становилось заметно меньше. Мы добрались до рощи, и снова столкнулись с внешней защитой Места. Как будто мы с размаха ударились лицом о стекло. Его не было видно, даже ощутить его было нельзя, но мы и шага не могли ступить дальше.

— Усилием воли — заставим барьер исчезнуть! — сказал Кемок, обращаясь не ко мне, а как бы подбадривая самого себя.

Переключиться на работу мысли было не так-то легко, но я заставил себя и сказал, что перед нами нет никакой стены, ничего. Кроме земли, растущих на ней деревьев, ночи…

Медленно мы начали продвигаться вперед, пробивая барьер волевым усилием. Теперь я поверил в то, что Сила ослабела, сдвигая прошлой ночью горы, Кемок оказался прав. Невидимая стена неожиданно отступила, мы словно прорвали плотину и по инерции пробежали вперед.

— Это только начало…

Я и сам понимал то, о чем хотел предупредить меня Кемок. Все заграждения и ловушки, устроенные колдуньями вокруг самого сердца Власти, должны быть неожиданными и непредсказуемыми. И, одержав первую победу, нельзя расслабляться, глупо радоваться — главное впереди.

Среди деревьев возникло какое-то движение. Моя рука снова опустилась на рукоять меча. Это было нечто осязаемое — я видел блеск металла в лунном свете, слышал шаги. Стража? Здесь?.. Шлем фальконера, потом салкара… Потом возникли лица. Знакомые черты… Дермонт, Никон… Я знал их всех, воевал с ними бок о бок. Делил с ними скудный паек. А теперь от их лиц исходила угроза, ненависть. Я понимал их, они исполняют свой долг, а мы предатели… Рука моя соскользнула с меча и я чуть было не рухнул перед ними на колени и…

— Киллан!

Сквозь накатившую волну вины и стыда я услышал этот крик. Логика взяла верх над чувствами. Их же нет здесь, всех этих товарищей по оружию, чуть не погубивших меня. Я снова обрел ту решительность, с которой пробивал невидимую стену. Передо мной стоял Дермонт. Глаза его блестели от гнева, стрела его была направлена прямо на меня. Но — Дермонта здесь нет — на самом деле это всего-навсего дерево или кустарник. Сила направила против меня мое собственное сознание. Я увидел, как он выстрелил. Его здесь нет! Все исчезло — стрела, люди, блеск металла! Я услышал приглушенный голос брата.

— Мы миновали второе заграждение.

Мы направились дальше. Интересно, насколько хорошо эти стражи изучили нас, если выставляют передо мной призраки знакомых мне людей? Кемок вдруг засмеялся.

— Разве ты не понимаешь, брат? — он услышал вопрос в моих мыслях и ответил вслух. — Ты же сам подыгрываешь им.

Как же я не догадался! Галлюцинации! Колдуньи любят эти штучки, и человек сам помогает им, порождая в своем мозгу образ.

Мы очутились под стенами замка. Настоящий камень — можно было ощутить его влажность и прохладу. Интересно, что еще приготовили колдуньи? А может это все?

— Их так легко не победить, — снова раздался смех Кемока. — Я знал, что ты недооценишь их, Киллан. Худшее — впереди.