Трое шведских горных мужчин (ЛП)

Пока я жду, я достаю свой телефон, чтобы проверить электронную почту с заказами. Мне приходится подавить стон, когда я вижу три новых сообщения от Сэма. Я не знаю, какого черта он не оставит меня в покое. Я, очевидно, не хочу с ним разговаривать. Внутренне морщась, я открываю сообщение.

Детка, я знаю, что ты там. Пожалуйста, ответь. Нам нужно поговорить

Что, черт возьми, это значит? Мои руки вспотели, я печатаю краткий ответ.

Нам не о чем говорить. Прекрати попытки связаться со мной. Это моя рабочая почта.

Ответ приходит почти мгновенно.

Слава богу, ты в порядке! Я так волновался. Где ты, черт возьми, находишься?

Детка, я знаю, что ты злишься, и мне очень жаль. Я вел себя по-детски. Но мы можем оставить это в прошлом. У нас так хорошо все складывалось.

Ярость переполняет меня. Как он может так говорить, будто не разрушал мою гребаную жизнь? Из-за него меня уволили, он настроил против меня всю мою семью и друзей, а теперь говорит, что мы должны просто «оставить это в прошлом»?

Я встречаюсь кое с кем другим. Даже если бы это было не так, ты последний человек на планете, с которым я бы встречалась. Оставь меня, блять, в покое.

Я отправляю электронное письмо, затем выключаю телефон и кладу его обратно в карман. Я так зла, что едва могу нормально видеть. Я не могу верить ему. Я не могу доверять ему. Он серьезно хочет снова быть вместе, после того как унизил меня перед всеми кого я знаю? Я хватаюсь за стойку, тихо кипя от злости.

— Дэйзи? — Тяжелая рука опускается на мое плечо.

Я оборачиваюсь и вижу Илая все еще в лыжной одежде. Даже не задумываясь, я приподнимаюсь и целую его. Его губы замерзли, волосы все еще во льду, а на одежде тает снег. Он замирает на мгновение, как будто не знает что делать, затем он вздыхает и открывает рот, позволяя мне поцеловать его как следует.

— Что ж. — Его зеленые глаза сияют, когда мы, наконец, отрываемся друг от друга. — Это был лучший прием со склонов, который у меня когда-либо был.

Я наклоняюсь к нему.

— Я так беспокоилась о тебе. Ты выглядел таким расстроенным.

— О, Динь. — Он поворачивается к официантке, которая наблюдает за нами обоими с удивленным выражением лица. — Мария, ты не могла бы принести нам глогга^[20]? Я думаю, что мои органы заморожены.

— Сейчас будет, — радостно говорит она и поворачивается, чтобы налить немного дымящейся жидкости из большой серебряной кастрюли на плите. Илай стряхивает с себя лыжную куртку, затем хватает мой стул и подтаскивает его ближе, обнимая меня за плечи. Я прижимаюсь к нему, вдыхая теплый аромат сосновых иголок.

— Что такое глоог?

— Глогг. Горячее красное вино с портвейном и бренди. И еще кучей специй.

— Срань господня. Я буду лежать с похмельем?

Он смеется.

— Мария делает его крепким, но, если ты смогла справиться со снапсом, у тебя все будет в порядке.

— Вот, пожалуйста. — Мария ставит две дымящиеся чашки на стойку перед нами.

Я делаю осторожный глоток. По вкусу напоминает подогретый глинтвейн, с добавлением специй.

— Это восхитительно.

— Да, — тихо говорит Илай, пристально глядя мне в лицо.

Я беру его за руку и переплетаю свои пальцы с его.

— Ты в порядке? Зачем ты пришел сюда? Кто эта женщина?

Он моргает, глядя вниз.

— Это наша бывшая. Джоанна.

— О. — Я обдумываю это в своей голове. — Наша бывшая? То есть вы все трое?

— Ага.

Я вдруг чувствую укол ревности к этой женщине. Она получила всех троих. Коул тоже хотел ее.

— Ты любил ее?

Он кивает, теребя ручку своего напитка.

— Мы все любили ее. Очень сильно.

— Звучит серьезно.

— Все было довольно серьезно. Наши отношения продолжались два года. Ну… — Он корчит гримасу. — Мои отношения с ней длились два года. Двое других пробыли с ней дольше.

— Почему?

Он напряженно пожимает плечами.

— Я ей наскучил.

У меня отвисает челюсть.

— Как это возможно?

Он смеется.

— Du ser ut som en fagelholk^[21].

— Что?

— Ты похожа на скворечник. — Он толкает мой рот закрытым костяшкой пальца. — Ты симпатичная.

— Как ты мог кому-то надоесть? — вырывается у меня. Это кажется невозможным. Он один из самых энергичных, веселых, харизматичных людей, которых я когда-либо встречала.

Он тяжело вздыхает, делая еще один большой глоток глогга.

— Я знаю, в это трудно поверить, но да, даже при таком большом обаянии, остроумии и привлекательной внешности, людям все равно становится скучно от меня. Это и правда не имеет никакого смысла.

Он уклоняется. Я касаюсь его руки.

— Я думаю, она сумасшедшая, раз не хотела тебя.

Он фыркает.

— Да?