Трое сыщиков, не считая женщины

— Имеется одна закавыка. Профиль фирмы «Семицветик» какой?

— Полиграфический.

— А это что? — Щеткин показал пальцем на строку: «Ремонтно-строительная деятельность». — Это с какого боку припека появилось? Днем полиграфисты, а вечером маляры?

— Я посчитал, что это формальная запись. Вдруг надумают сделать в офисе ремонт, а у них уже есть разрешение на то, чтобы самим отремонтировать свое помещение.

— С какой стати им ремонтировать самим, откуда у них в штате появятся такие специалисты? Они другую фирму найдут. Тут явная лазейка. Именно здесь придется копнуть, выяснить, для чего им это понадобилось. Обычно при помощи таких фокусов происходит отмывка денег. Обычный трюк. И ты сразу выясняй, для чего понадобилась эта позиция, не стесняйся.

— Ладно, — кивнул Антон. — Так и сделаю. А ты сейчас чем занимаешься?

— Узнал адреса этих подмосковных гавриков, Вертайло и Гайворонского, и Легостаева в Москве.

— С москвича начнешь? — спросил Плетнев, как о нечто само собой разумеющемся.

— Как раз начну с Вертайло, раз уж он засветился в собачьем питомнике.

— Неужели умер? — покачал головой Турецкий. — Вот беда так беда. А от чего? Сильно болел?

— Насколько мне известно, Сергей Иванович совсем не болел. Не слышала, чтобы он на что-то жаловался или вызывал «скорую». Он, даже можно сказать, погиб. Споткнулся на улице, упал, ударился головой.

— То есть несчастный случай.

— Получается.

— И где это произошло?

— Да недалеко от дома. У нас тут что-то вроде парка.

— Вы извините, что я вас расспрашиваю. Но я следователь, приехал из Москвы рамках одного уголовного дела. Сергей Иванович не имеет к нему прямого отношения, просто мы надеялись, что он сумеет помочь как консультант.

Женщина удивилась:

— Чем же простой пенсионер поможет московским следователям?

— Пенсионер-то он пенсионер. Но ведь он известный коллекционер.

— Да что вы говорите?!

— Вы не знали этого?

— Первый раз слышу.

— Коллекционеры не любят афишировать свои увлечения. В собрании всегда могут найтись какие-нибудь дорогие вещи, которые станут приманкой для жуликов. В силу профессиональной привычки я исключаю всякие случайности и начинаю думать, что кто-то был заинтересован в гибели Козорезова. Когда это произошло?

— Две недели назад.

— Ему сколько лет было?

— Семьдесят два.

— Чувствовал он себя?..

— Вроде бы хорошо, бодренький. Гулять ходил. Вот на прогулке и упал.

— Утром, вечером?

— Вечером. Перед сном гулял.

— Кто-нибудь из соседей видел, как именно это произошло?

— Нет. Случайные прохожие заметили его лежащим, вызвали «скорую», да было поздно.

— Печально, печально, — покачал головой Александр Борисович. — Сергей Иванович жил один?

— Последнее время — да. Его жена года четыре назад скончалась.

— Кто из родственников у него остался?

— Сын есть, Валентин. Он в Тольятти живет, на ВАЗе работает.

— Как мне с ним связаться?

— К сожалению, не знаю, — вздохнула женщина. — Может, вечером кто-нибудь из его ровесников скажет. Валю тут многие знали, кто-то с ним в школе учился. А вообще-то он завтра приедет. Ему какие-то документы нужно оформлять. Он говорил мне, что в четверг будет.

— Меня зовут Александр Борисович Турецкий, — представился следователь. — А вас?

— Клавдия Васильевна.

— Клавдия Васильевна, у меня к вам огромная просьба. Я оставлю для сына Козорезова записку, передайте ему, пожалуйста. И на словах попросите, чтобы обязательно меня дождался. Я приду утром, — добавил Турецкий, — но если он приедет раньше меня, попросите.

— Обязательно, обязательно.

Клавдия Васильевна пригласила его зайти. Присев на кухне, следователь написал сыну Козорезова несколько слов и откланялся.

Он был уже уверен, что гибель Козорезова оказалась не случайной. Кому-то это выгодно. Все, очевидно, умело подстроено. Интересно, какая причина смерти записана в протоколе?

Для упрощения действий Александр Борисович позвонил в прокуратуру Казовскому. Радушный следователь подробно объяснил, как добраться до ближайшего отделения милиции.

— Я позвоню, скажу начальнику, чтобы тот вас принял и все показал.

Благодаря предупреждению Михаила Григорьевича московского следователя встретили с распростертыми объятиями. Как и следовало ожидать, в протоколе смерть Козорезова объяснялась черепно-мозговой травмой, полученной вследствие неосторожного падения. Милицейский капитан, один из подписавших протокол, сейчас находился в отделении. Александр Борисович попросил показать ему место трагедии. Таким образом он опять вернулся на Крымскую улицу.

Достаточно обширная парковая зона была ограничена жилыми домами. Точнее говоря, четырьмя улицами, по одну сторону которых тянулись дома, а по другую — парк. Без ограды, без каких-либо торговых киосков. Только дорожки и редкие скамейки. Ближайшие ларьки, где вечером есть продавцы, стояли на противоположной стороне Крымской, возле домов. Оттуда в темноте — Козорезов погиб около десяти часов вечера — ничего не увидишь.