Трое в горах

- Кирилл, неужели вы думаете, что жители мифической Атлантиды...

- Сделали этого робота? Не знаю, Катя. Сомнительно.

- Кто же тогда? Космические пришельцы?

- О них теперь много стали писать. - Чувствовалось по голосу Кирилла, что он улыбается. - Оставим пришельцев фантастам. Они их придумали и успокоятся только тогда, когда исчерпают до конца. Это вроде кори - надо переболеть.

- Пожалуй. А все-таки хочется верить, что были пришельцы... Что-то в этом притягательное...

- Ну и верьте, раз хочется. - Кирилл помолчал. - Вы хорошо помните "Илиаду"? - спросил он вдруг.

- Плохо. В общих чертах. А что?

- Я вот все думаю: откуда в гомеровский эпос попало описание кибернетических устройств?

- Да господь с вами, Кирилл...

- Серьезно говорю. Ну-ка, вспомните: кузнечный бог, хромой Гефест, делает новый комплект оружия для Ахилла. У него в доме полно автоматов. Гефеста водят под руки андроидные киберы, "живым подобные девам прекрасным". А сам божественный кузнец занимается тем, что... Впрочем, послушайте текст.

И Кирилл монотонно, нараспев принялся читать:

...двадцать треножников вдруг он работал,

В утварь поставить к стене своего благолепного дома.

Он под подножием их золотые колеса устроил,

Сами б собою они приближалися к сонму бессмертных,

Сами б собою и в дом возвращалися, взорам на диво...

- Треножники! - удивленно сказала Катя.

- Да, треножники. Самоходные автоматы. Для чего было Гомеру их описывать, откуда он-их взял? Ведь для сказки достаточно - дунул-плюнул и получай готовую продукцию. А у Гефеста в кузнице были автоматические воздуходувки, управляемые мыслью, или, как вы говорите, биоизлучениями. Слушайте дальше:

Все на огонь обратил их и действовать дал повеленье.

Разом в отверстья горнильные двадцать мехов задыхали,

Разным из дул их дыша раздувающим пламень дыханьем:

Или порывным, служа поспешавшему, или спокойным,

Смотря на волю творца и на нужду творимого дела.

- Ну и память у вас! - вырвалось у Кати. - Я ничего такого у Гомера не помню - просто не обращала внимания... Но это же изумительно интересно, Кирилл! Неужели Гомер слышал о таких автоматах?

- Загадка, Катя, загадка... А помните ли вы легенду о Пандоре?

- Это... "ящик Пандоры"? - неуверенно спросила Катя.

- Именно. Прекрасная женщина, которой Зевс вручил сосуд со всеми бедствиями. Пандора - ее имя означает "всеодаренная" - из любопытства открыла сосуд, и бедствия сразу распространились по миру на погибель людям. Она захлопнула крышку - и в сосуде осталась одна только обманчивая надежда.

- Да, припоминаю. Но к чему вы это, Кирилл?

- А к тому, что Пандору по приказу Зевса сделал тот же Гефест. Он сделал андроидный механизм с заданной программой. Вероятно, содержимое сосуда было настолько опасно, что человек не посмел бы взять его в руки, вот и пришлось создать автомат...

- Мне кажется, Кирилл, вы уж слишком модернизируете мифы.

- Грешен... - Кирилл засмеялся.

Разговор иссяк. Катя лежала с открытыми глазами и пыталась представить себе Гефеста. Почему-то ей мерещилась хитрая физиономия с неопрятной рыжей бородкой - ни дать ни взять, как у Кирилла. Затем мысли ее приняли иное направление. Дело в том, что Катя была очень, очень голодна. И засыпая, она с такой щемящей отчетливостью увидела белую курицу - точь-в-точь как на этикетке консервной банки Невиномысского птицекомбината, что пришлось проглотить слюну. Недалеко отсюда, в поселке, что за горой, вниз по течению речки, наверняка были такие куры, и вот одну из них, жирную, клохчущую на насесте, и представила себе, засыпая, голодная, усталая Катя.

Игорь проснулся среди ночи с неясным ощущением тоски и заброшенности. Саднило колено. Хотелось пить. Игорь прислушался к дыханию спящих, потом выбрался из мешка и сел.

Кошмар неспокойного сна продолжался наяву.

Все так хорошо, так гладко шло в его жизни, пока он не влип в проклятую каменную мышеловку... Тут он вспомнил о взрывчатке. В общем, разобраться с капсюлями и шнуром нетрудно. Можно разобраться. Правда, перспектива лезть в завал... бр-р-р!.. Ну, не обязательно ползти далеко, можно заложить мину и поблизости...

Ахнет взрыв среди ночи. А они и не поймут, что это был взрыв, подумают - рухнул завал. Он ведь с минуту на минуту может рухнуть сам по себе.

А если Кирилл обнаружит потом исчезновение взрывчатки из рюкзака? Уговорить его, чтобы Кате ни слова... Уговоришь его, как же... А впрочем почему бы и нет? Он брюзжит и наскакивает, но в глубине души любит его он, Игорь, это знает... Должен же понять, рыжий черт, что дело тут идет...

О чем?

Ну, о жизненно важном для него, Игоря.

Катя не должна знать. Узнает - никогда не простит... Вот он, рюкзак Кирилла. Протяни руку и вытащи избавление...

Что ж не протянешь руку, чего ждешь, ведь скоро начнет светать... В промозглой темноте пещеры Игорь презрительно кривит губы. Он смешон самому себе.

Ладно, выбросим из головы эту мысль и завалимся спать до утра, решает Игорь. Вот только напиться бы...