Трое в карантине и другие неприятности

«Нивка» избежала столкновения, но ее занесло, и машина, ломая придорожные кусты, полетела в кювет.

Скрежет, сильный толчок, тьма…

⁂

Из черноты возникли яркие разноцветные круги – красные, оранжевые, желтые, они пульсировали, то сжимаясь, то расширяясь до гигантских размеров… Сосредоточиться на созерцании кругов мешал звук, проникающий в сознание откуда-то извне: бу-бу-бу… бу-бу-бу-бу…

Кира с трудом открыла глаза.

Светлее не стало. Ах да, сейчас же ночь. Или вечер?

Они с Санчо попали в аварию. В уши Кире как будто напихали ваты, сквозь нее пробивалось то самое «бу-бу-бу» – низкий звучный голос, который отдавал какие-то команды.

Она обнаружила, что лежит на заднем сиденье машины – но не «Нивки». Попробовала поднять голову, но в голове что-то взорвалось, и Кира с тихим стоном уронила ее обратно на сиденье.

– Лежи, лежи, – успокаивающе произнес тот же низкий голос. От его тембра боль немного утихла, – сейчас в больницупоедем. Все будет хорошо.

– Где… он? – Кира снова попыталась оглядеться. – Он жив?

– Жив, жив твой жених! А ты лежи, кому сказано! Ишь, шустрая какая! – ворчливо, но добродушно велел голос.

Кира хотела внести ясность в вопрос, кем ей приходится Санчо, но перед глазами опять поплыли цветные круги, и она сочла за лучшее с объяснениями повременить.

⁂

Окончательно Кира пришла в себя в маленькой комнате с невысокими, чисто выбеленными потолками. В изножье ее койки сидел благообразного вида пожилой мужчина в белом халате и шапочке. Из-под медицинской маски выпирала окладистая седая борода.

– Очнулась? Слава богу, – ласково сказал он. – Кто вы, я уже знаю. А я – отец Дионисий. В миру – Денис Васильевич.

– Наши дела так плохи, что не помешает исповедоваться? – кисло улыбнулась Кира.

– Это никогда не помешает, – серьезно ответил мужчина в белом. – А дела ваши очень даже неплохи. Отделались, как говорится, легким ушибом. Синяки, ссадины, у паренька твоего вывих лодыжки. Ну, и у вас обоих подозрение на сотрясение мозга, куда без него после такой аварии. Как вас угораздило-то?

– Нас подрезали, а дорога была мокрая, – коротко ответила Кира. – А мы где, в больнице?

– В нашей районной. Основной-то корпус принимает только коронавирусных. А кто с увечьями да другими хворями, тех мы кладем сюда, во флигель…

– И много здесь нас, увечных?

– Четверо. Ты да в мужской палате трое. Все силы бросили на борьбу с заразой этой иноземной, – вздохнул отец Дионисий, – нехватка кадров образовалась, вот меня, в прошлом травматолога, и благословил Владыка вернуться в медицину. Я сейчас еще и в поликлинике пациентов принимаю. А так-то служу в церкви Казанской иконы Божьей Матери… Что, утомил тебя разговором?

Кира отрицательно затрясла головой и поморщилась: голова все еще побаливала.

– Вижу, что утомил, – улыбнулся отец Дионисий, вставая, – отдыхай, утро вечера мудренее. И жениха до утра не тревожь, ему тоже отдых требуется!

Кира послушно закрыла глаза, но уснуть не смогла.

Авария, в которую они попали, – не случайность, черный «Мицубиси Паджеро» преследовал их от самого Саратова. За кем из них двоих он следил, за ней или за Санчо?

В Саратове она не успела никому перейти дорогу, зуб на нее мог иметь только тот человек, чьи преступления Кира распутала во время обсервации в «Ивушке». Но он, скорее всего, уже далеко от здешних мест. Полиция его разыскивает.

Значит, гнались за Санчо. Кому он насолил так, что теперь рискует не доехать до Санкт-Петербурга живым и здоровым?

Судя по тому, о чем писал «брутальный блогер», в подозреваемые можно смело записывать едва ли не половину Саратова и области.

Искушение расспросить Санчо немедленно было велико, но Кира с ним справилась. Оставалось надеяться, что в ближайшие несколько часов им обоим ничего не угрожает…

⁂

Утром она чувствовала себя гораздо лучше. Голова не болела и не кружилась, руки-ноги слушались беспрекословно.

Вспомнилась расхожая шутка: «Были бы мозги, было бы сотрясение».

Санчо, которого Кира навестила сразу после более чем скромного больничного завтрака, тоже выглядел бодрячком.

Он познакомил ее со своими соседями по палате. Петр Николаевич, разговорчивый пятидесятилетний ветеринар, ухитрился во время пандемии сломать ногу в нескольких местах, вдобавок еще и вывихнуть. Ближайший к его дому фельдшерско-акушерский пункт оказался закрыт, диспетчер «Скорой» сообщила, что все бригады «работают на коронавирус».

Петр Николаевич с женой, перебравшись на пароме на другую сторону Волги, снова стали вызывать «Скорую», на этот раз результативно.

– Приехал доктор в «скафандре», весь красный, потный, – компенсируя неподвижность загипсованной до бедра ноги оживленной жестикуляцией, рассказывал Петр Николаевич. – Мы ведь понимаем, врачам сейчас достается больше всех, супруга моя тоже медик, в роддоме работает, да я и сам в какой-то степени лекарь!