Трое в лифте, не считая собаки

– Ладно, – решительно сказала Катерина, отложив наконец вилку, – со мной мы разобрались. Я растяпа и обжора, несерьезная личность и совершенно забросила в последнее время работу. Признаю все!

– Действительно совсем не работаешь? – изумилась Ирина. – Ты же говорила, что у тебя множество идей…

Катя была художником. Она не писала картины маслом, не рисовала акварели и не расписывала напольные глиняные вазы. Она делала панно. Для этой цели она нашивала на основу лоскутки всевозможных тканей, а также кожу, бисер и металлические пластинки. Ирина никак не могла запомнить, как называется такое искусство, но Катины панно ей нравились. Даже Жанна признавала, что Катерина талантлива. Полгода назад Катерина вернулась из Европы, вся наполненная впечатлениями, и заявила, что запрется и будет творить. Но подвернулся тут профессор, и благие намерения были забыты.

– Как-то не до того было, – Катька махнула рукой и налила себе еще вина, – но уж теперь, на свободе, я такого наворочу! И время быстрее пройдет…

– Зачем было ограничивать свою свободу? – прищурилась Жанна. – Вместо того чтобы работать, ты жаришь мужу морковные котлеты! Или готовишь яблочное суфле! Так вся жизнь пройдет. Ладно бы еще, Катька, ты ни к чему не стремилась, была бы счастлива на кухне. Как в песне поется – «женское счастье – был бы милый рядом, ну а больше ничего не надо…» Но ведь ты хочешь прославиться! Признания хочешь!

– Как и всякая творческая личность! – вспыхнула Катерина. – Вон, Ирине тоже хочется, чтобы ее романы прочитало как можно больше людей!

Ирина не принимала участия в перепалке. Она прихлебывала апельсиновый сок и думала, что Жанна, как всегда, права, но излагает свои взгляды слишком агрессивно. Действительно, как только дети уехали в Англию, Ирина стала работать гораздо продуктивнее. С другой стороны, иногда такая тоска накатывает, когда сидишь одна в четырех стенах.

Работу свою Ирина нашла себе сама, никого не просила, ни с кем не делилась. Просто в один прекрасный день она решила написать детективный роман. И написала подряд целых два. А потом начались унизительные хождения по издательствам, где ее футболили все, кому не лень. Ведь Ирина была никто, она пришла с улицы, и качество ее романов совершенно не принималось в расчет. Стиснув зубы, Ирина продолжала ходить по издательствам, по-прежнему никого не посвящая в свои проблемы. Спас ее случайно встреченный старый приятель, он познакомил с литературным агентом. Теперь Ирина могла спокойно работать, агент же рассылал по издательствам ее романы и вел с ними обширную переписку. И вскоре ей улыбнулась удача.

«Что это я? – встрепенулась Ирина. – Какая тоска? Я же так долго мечтала о том, чтобы меня напечатали! А теперь, когда дела идут хорошо, когда у меня договор на шесть романов и платят так, что на гонорары вполне можно жить, я еще недовольна? Мне нравится писать детективные романы, у меня в голове масса сюжетов, чего желать еще?»

Подруги ее между тем продолжали препирательства.

– Ну хорошо, – ехидничала Катька, – твои-то взгляды, Жанночка, нам очень хорошо известны. Ты преуспевающая женщина, должность у тебя солидная – нотариус, и деньги ты зарабатываешь очень приличные. Вполне можешь удовлетворять все свои капризы. И утверждаешь, что муж тебе абсолютно не нужен!

– Естественно! – Жанна пожала плечами. – Мне не нужно, чтобы он меня содержал, а его содержать – благодарю покорно! До этого еще не докатилась! Далее, вопрос о детях уже не стоит – у меня есть сын, больше детей заводить не собираюсь. У Ирки, к примеру, аж двое. У тебя, Катерина, детей нет, но ты, я думаю, тоже с этим делом уже заморачиваться не станешь, не девочка.

– Ты хочешь сказать, что я не могу родить? – возмутилась Катька. – Если ты не забыла, мне всего тридцать восемь лет!

Глаза Жанны блеснули, и Ирина тут же все поняла. Жанка собирается высказаться в том смысле, что Катька, возможно, и сможет еще родить ребеночка, но вот сможет ли ее чокнутый профессор ей этого ребеночка сделать, учитывая его странности в поведении и вегетарианский образ жизни.

Ирина была начеку и тут же больно пнула Жанну под коленку. В пылу спора подруга не слишком выбирает выражения, а на такое Катерина непременно обидится, и вечер закончится скандалом.

– Будет вам, – пробормотала она, – угомонитесь…

– Мне не нравятся ее взгляды, – упрямилась Катька, – мужчина, видите ли, нужен только для развлечения.

– Точно! – улыбнулась Жанна. – Жить вместе вовсе не обязательно. Пообщались – и привет, до следующего раза!

– А если он не захочет? – запальчиво спрашивала Катя. – Если ему нравится с тобой вечером чай пить, а утром завтракать?

– Пророщенной пшеницей? – не выдержала Ирина, и все трое захохотали так громко, что прибежал Яша и залаял.

Когда все успокоились и дали Яше солидный кусок ветчины, Катя серьезно сказала:

– Хватит заниматься ерундой! Ирка, не морочь нам голову, говори, за каким чертом звонил твой благоверный?