Трое в новых костюмах

— Я-то? Я тут скоро самих большевиков перебольшевичу. Ладно, ладно, Лиззи! — крикнул он своей нетерпеливой кондукторше. — Иду. — Он указал на нее большим пальцем и понизил голос: — Вон Лиззи, толстомясая крошка, намылилась уезжать в Канаду. Можно подумать, сейчас прямо отъезжает, до того ей не терпится, минуты не может подождать спокойно. Однако мысль правильная. И не в Канаде дело. Ей, как и всем нам, нужны позарез перемены, ну, она за переменами и собралась в путь-дорогу. Тебе тоже скоро захочется перемен, Эдди.

— Ну уж нет. Я переменами сыт по горло. По мне пусть все остается, как есть.

— Подожди еще. Ты пока сам не знаешь, что тебе понадобится. Сам удивишься. Ладно, до скорого, Эдди!

— До скорого, Томми! — Эдди посмотрел вслед автобусу. Незачем принимать так уж всерьез, что говорит Томми Лофтус, хоть он, конечно, парень не дурак. Ему слишком много приходится баранку крутить. Вот он и озлобился. С этими, которые всегда за рулем, обычная вещь. Без конца скорости переключай да на тормоза с ходу жми, все от этого.

Эдди прикинул, что имеет смысл подождать открытия пивных, а пока поболтаться поблизости от «Солнца»; походил, постоял, перекинулся словечком-другим кое с кем из старых знакомых; но на душе было как-то невесело, смутно, не по себе, и, убедившись в конце концов, что ему вовсе и не хочется в пивную, вдруг повернулся и пошел прочь, заторопился к себе домой. Нелли вполне могла уже за это время вернуться. Но ее дома не оказалось. Теперь эта пустота подействовала на Эдди особенно тяжело. Ему почудилась в ней издевка, как в разговоре старой миссис Могсон. Он стал метаться по дому, вверх и вниз по лестнице, шарить в шкафах и комодах, рыться в ящиках, заглядывать во все углы, будто потерял и не может найти что-то, сам не знает что.

На заднем дворе у них стоял сарайчик, он сам его сколотил, когда они только въехали, за год до войны. И в конце концов он добрался и до сарайчика. Огляделся, зажигая спичку за спичкой. В углу — груда пустых бутылок, и явно не из-под пива. Он стал вытаскивать их наружу, на свет. Оказалось больше дюжины. И все из-под виски и джина, иные с заморскими наклейками, американские. Эдди перетаскал бутылки в дом и выставил на стол. В эту минуту кто-то встал в распахнутых дверях.

На этот раз явилась дочка миссис Могсон, та, что работала на почте. Она всегда приходила домой обедать в половине второго. Была она из таких, которые строят из себя невесть что и суют нос в чужие дела; типичная старая дева. И зырк, конечно, на бутылки и на Эдди. Пусть глазеет, если кому охота.

— Я нахожу нужным вам сообщить, мистер Моулд, — произнесла она официальным тоном, — что миссис Моулд уехала не когда-нибудь, а вчера днем. Мама видела, как она уходила.

— Ну, еще бы, — проворчал Эдди. — И что из того?

Мисс Могсон выпучилась на него еще нахальнее.

— После того как была доставлена ваша телеграмма, — пояснила она. — На случай, если вы намеревались подать жалобу.

— Кто говорил о жалобе? — рявкнул Эдди. — Что вы вмешиваетесь не в свое дело?

— Телеграмма — это мое дело. И телеграмма была доставлена своевременно, до отъезда миссис Моулд. Вот и все.

И она торжественно удалилась.

Он схватил первую попавшуюся бутылку, выбежал во двор и шарахнул оземь что было силы, только осколки полетели. Но легче не стало. Тогда он выскочил на улицу, хлопнув за собой парадной дверью, и долго бродил по окрестностям, не думая о еде и питье, расстроенный и обозленный, то растерянный, как бывает во сне, когда знакомые места и лица вдруг изменяются и становятся неузнаваемыми, то охваченный злобой, оттого что весь-весь мир против него. К концу рабочего дня он, сам не заметив как, вышел к карьеру и остановился, почти с волнением глядя на разбитую высокую скальную стену, словно наконец-то встретил единственного друга. Так его и застал мистер Уотсон, управляющий, пожилой задерганный человек.

— A-а, Моулд! Рад вас видеть. Довольны, что наконец вернулись домой?

— Сам не знаю, — пробормотал Эдди. — Голова как в тумане.

Мистер Уотсон посмотрел на него с удивлением.

— Вот как? Впрочем, у нас, можно сказать, у всех голова слегка в тумане. Но вам, надеюсь, известно, Моулд, что со следующей недели вы можете приступить к работе? Дел тут — невпроворот. Добыча важная. И такой крепкий, надежный парень, как вы, будет нам очень кстати. — Он добавил вполголоса: — Здесь у вас большие перспективы, Моулд, смотрите не сбейтесь с пути. Дело вам знакомо, лет вам немного, а из здешних кое-кто уже далеко не первой молодости. Надеюсь, вы меня понимаете?

— Ага, — уныло кивнул Эдди. — В общем и целом.

Мистер Уотсон бросил на него подозрительный взгляд.

— Вы что, с перепою?

— Да нет. — Эдди, в свою очередь, посмотрел на мистера Уотсона. — А вы?

— Но-но-но! — вскинулся мистер Уотсон. — Разве можно так разговаривать?

— Да пожалуй что и нет, — медленно ответил Эдди. — Разве только если по-товарищески. Но раз вы меня спросили, то и я вас спрашиваю.

— Нет-нет, вы забываетесь, Моулд.

Эдди подумал минуту и медленно ответил: