Трое в снегу

-- Следуйте за мной! -- скомандовал он и положил руку на плечо Шульце. -- И пошевеливайтесь!

Но тут Шульце повернулся и энергично ударил швейцара по пальцам.

-- Немедленно уберите руку с моего костюма! -- сказал он угрожающе. --Предупреждаю вас, что я человек вспыльчивый.

Швейцар сжал кулаки. Он дышал со свистом, как чайник, достигший точки кипения.

-- Мы еще поговорим, -- сказал он всего лишь. И ушел,

За соседними столиками оживленно шептались. Глаза бременской блондинки ядовито сверкали.

-- Надо было вмазать ему, -- сказала тетя Юлечка. -- Всякий раз одно и то же, господин тайный советник. Вы слишком добродушны.

-- Тихо! -- шепнул Тоблер. -- Дети идут.

Когда Хагедорн переодевался к ужину, лифтер принес ему заказное письмо и с поклоном от швейцара несколько иностранных почтовых марок. Фриц расписался в получении.

Затем вскрыл конверт. Кто это ему послал заказное письмо в Брукбойрен? Читая, он споткнулся о край ковра и плюхнулся на диван между играющими котятами. Потом повернул конверт. Оттуда выпал листок бумаги. Чек на пятьсот марок! Он запустил руку в волосы.

Один котенок, взобравшись на его плечо, терся мордочкой о его ухо и мурлыкал. Фриц поднялся, держась за стол, потому что у него кружилась голова, и медленно подошел к окну. Внизу виднелся заснеженный парк, зеркальный лед катка, лыжный склад с белой крышей и несколько, вероятно, забытых шезлонгов. Ничего из этого Фриц не видел.

Котенок, боязливо цепляясь когтями за синий пиджак, выгнул спину. Фриц ходил взад-вперед по комнате. Котенок жалобно замяукал. Фриц снял его с плеча, посадил на курительный столик и продолжал ходить. Затем взял чек и письмо и произнес вслух: -- Все кончено! -- Ничего более подходящего он не придумал.

Внезапно он выбежал из номера. В коридоре он встретился с горничной. Она с улыбкой взглянула на него, поздоровалась и сказала:

-- Господин кандидат нарочно не повязал галстук? Хагедорн остановился.

-- Как вы сказали? Ах так. Нет. Спасибо.

Он вернулся в номер и стал насвистывать. Через некоторое время он, оставив дверь открытой, спустился к швейцару и попросил телеграфный бланк.

-- Извините, господин кандидат. Вы умышленно не повязали галстук?

-- Как так? -- удивился Хагедорн. -- Я же из-за этого специально вернулся в номер! -- Он потрогал воротник сорочки и покачал головой. -- В самом деле! Ладно, сначала отправим телеграмму.

Он взял бланк и написал адрес: "Мясная лавка Ку-хенбуха, Шарлоттенбург, Моммзенштрассе, 7". Затем текст: "Позвоню вторник десять часов тчк Вызови мать к телефону тчк Будет приятное сообщение Фриц Хагедорн".

Он протянул заполненный бланк швейцару.

-- Если моя матушка получит телеграмму, она подумает, что я попал в лавину. Поэтому я адресовал мяснику, по соседству. Он человек добрый.

Швейцар вежливо кивнул, хотя ничего не понял. Хагедорн направился в столовую. Все уже сидели за ужином. Он пожелал приятного аппетита и занял свое место.

-- Вы намеренно не повязали галстук? -- спросила

тетя Юлечка.

-- Прошу снисхождения, -- ответил он. -- У меня сегодня заскок.

-- С чего это, мой мальчик? -- осведомился Шульце. Хагедорн постучал ложкой по бокалу.

-- Знаете, что случилось? Меня приняли на работу! Приступаю с первого числа следующего месяца! Жалованье -- восемьсот марок! С ума сойти! Эдуард, а ты не получил письма? Нет? Значит, еще получишь. Не сомневайся! Мне пишут, что в будущем нам двоим предстоит встречаться на работе! Ты рад, старина? Все-таки жизнь хороша! -- Он посмотрел на владельца пароходной компании Иоганна Кессельгута. -- Благодарю вас за все! Я так счастлив! -- Он потряс руку опрятно одетому старому господину. -- Эдуард, ты тоже его поблагодари!

Шульце засмеялся.

-- Ах да. Чуть не забыл. Большое вам спасибо! Кессельгут смущенно ерзал на стуле. Тетя Юлечка,

ничего не понимая, переводила взгляд с одного на другого. Хагедорн вынул из кармана чек на пятьсот марок и положил рядом с тарелкой Хильды.

-- Особая гратификация! Ну и фирма, друзья мои! Еще мизинцем не пошевелил, и уже пятьсот марок! Вот это благородство! Шеф отдела желает мне хорошенько отдохнуть в интересах предприятия. Хорошенько! Что вы на это скажете?

-- Замечательно, великолепно, -- сказала Хильда. -- Завтра же что-нибудь пошлешь матери, да?

-- Конечно! -- воскликнул он. -- Двести марок! К тому же она утром придет к Кухенбуху. Я все расскажу ей по телефону.

-- Кухенбух? -- спросил Эдуард. -- Кто это?

-- Это мясник, мы его постоянные покупатели. Я только что послал ему телеграмму. Пусть он осторожно подготовит мать. А то она до смерти испугается,

-- От всего сердца поздравляю тебя с устройством на работу, -- сказала Хильда.

-- Я тебя тоже, -- весело сказал он. -- Теперь ты наконец получишь мужа.

-- Кто это? -- спросила тетя Юлечка. -- А-а, знаю. Ну что ж. Имейте только в виду, господин кандидат, я не очень-то за.

-- Ничего не поделаешь, -- сказал он. -- К сожалению, я не могу принимать во внимание Хильдиных теток. Это завело бы слишком далеко... Хильда, дорогая, а согласится ли твой отец? Восемьсот марок -- это же уйма денег!

Фрау Кункель пренебрежительно усмехнулась,