Трое вне игры

– В конце концов, – заключил я, – ведь не случилось ничего непоправимого, если не принимать в расчет проломленный череп Луэнта. Вы можете распорядиться, как мне действовать и что говорить, и идти домой наслаждаться салатом, сыром и кофе. Когда вы благополучно покинете пределы здания, я поднимусь в комнату нашего клиента, чтобы о чем-нибудь его спросить, с ужасом обнаружу, что он мертв, и помчусь ставить в известность хозяев и полицию. Что же касается тысячи, которую Луэнт заплатил вам, то он, несомненно, признал бы, что вы честно ее заработали, придя сюда и объяснив мне, как следует поставить дело, чтобы его смерть причинила нам как можно меньше неудобств.

Вулф уставился на меня. В подобной ситуации, находясь в тиши своего кабинета, он издал бы разъяренный вопль, но здесь ему пришлось сдержаться.

– Вздор! – произнес он горько. – Ты не хуже меня знаешь, зачем ты это сделал. Полиция, в особенности мистер Кремер, никогда не поверит, что ты осмелился бы заманить меня сюда ради чего-либо менее серьезного, нежели убийство, и они знают, что без твоего трюка я бы вообще не пришел. Поэтому я вынужден сам приняться за расследование случившегося. Есть в комнате мистера Хака приличное кресло?

– Есть одно, которое вам подойдет, но не надейтесь, что оно вам понравится.

– Я и не надеюсь. – Он поднялся. – Ладно, пошли.

Глава 6

Проблема посадочных мест в комнате Хака вызвала небольшую заминку.

После того как Вулф был представлен Хаку и Дороти Рифф и хозяин дома нехотя уступил желанию Вулфа обсудить дела его клиента Германа Луэнта, оказалось, что единственное кресло, способное с достоинством вместить габариты великого сыщика, занимал Пол Таер, который все еще на что-то дулся и поэтому не обратил внимания на мой вежливый намек. Когда же я открытым текстом попросил его пересесть и даже прибавил «пожалуйста», он посмотрел на меня исподлобья, но повиновался.

Наконец Вулф уселся и, покрутив головой, обозрел присутствующих, а они вперились взглядами в него. Я же почувствовал себя вполне уютно, сознавая, что свалил со своих плеч бремя ответственности. Впрочем, Вулф предупредил меня, что поведет речь об убийстве, и я понимал, что, гневаясь на мою выходку, заставившую его пуститься в трехминутное путешествие на такси, он может забавы ради повернуть дело так, чтобы не убавить, а, наоборот, прибавить мне хлопот с полицией.

– Я уже объяснил мистеру Гудвину, что мирюсь с его вмешательством исключительно из уважения к своему шурину, – заговорил Хак очень учтивым тоном. – Однако теперь вдобавок появляетесь вы… Откровенно говоря, мистер Вулф, всякому терпению существует предел.

– Я на вас не в обиде, сэр, – кивнул Вулф. – Отвечу откровенностью на откровенность и признаюсь, что во всем виноват мистер Гудвин. Допустив просчет с самого начала, он до такой степени усложнил дело, что я не мог не вмешаться. Около четырех часов назад он дважды звонил мне из телефонной будки, и уже тогда я заподозрил, что одна из находящихся в доме женщин, вероятно, столь ловко приворожила его, что он практически утратил способность соображать. С мистером Гудвином такое случается. Когда же некоторое время спустя он вновь позвонил, на этот раз отсюда, из кабинета, опасения подтвердились, и я даже смог идентифицировать колдунью.

Он перевел взгляд с миссис О’Ши на мисс Марси и затем на мисс Рифф, но реакции не последовало, так как все они смотрели на меня. Понимая, что сейчас он пытается взять реванш, я изобразил смирение.

– Поскольку иного выхода не было, – продолжал Вулф, – я приехал сюда, чтобы его заменить. И теперь, оказавшись здесь, я хочу отказаться от той детской уловки, которую так стремились использовать мистер Луэнт и мистер Гудвин. Им следовало бы знать, что их притворное беспокойство насчет кругленькой суммы, якобы тайно оставленной сестрой Луэнта для передачи брату после своей смерти, никем не будет воспринято всерьез. – Он посмотрел на Хака. – А вы, сэр, кажется, даже предположили, что это нечто вроде шантажа, так?

– Я не исключал подобной возможности. – Миллионер Хак не давал повода для обвинения в клевете. – Так вы сказали, что это была уловка?

– Да. – Вулф взмахнул рукой. – И давайте от нее откажемся. Вынюхивать по углам – не в моем вкусе. Я куда больше люблю действовать напрямую, поэтому открыто заявляю, что пришел сюда вести речь об убийстве.

Реакция собравшихся была шумной, но не взрывной. Подбородок Таера вскинулся вверх. Лично я восторга не испытывал. Раз уж Вулф раскрыл карты, звонок в полицию представлялся теперь вполне логичным, но что после этого будет со мной?