Троецарствие

— Когда Дун Чжо поднял мятеж, сразу же восстали все смутьяны по всей Поднебесной, — начал Чжугэ Лян. — Цао Цао с меньшими силами удалось победить Юань Шао прежде всего благодаря своему уму, а не только благодаря выбору удобного момента. Теперь у Цао Цао бесчисленные полчища, он держит в руках Сына неба и от его имени повелевает всеми князьями. Вступать с ним в борьбу невозможно. На юге род Сунь вот уже в течение трех поколений владеет Цзяндуном. Владение это неприступно, и народ льнет к своему князю. Добейтесь его помощи, но никоим образом не замышляйте похода против него! А вот Цзинчжоу вам следует взять! На севере этот округ примыкает к рекам Хань и Мянь, на востоке связан с Ухуэем, на западе сообщается с княжествами Ба и Шу, а все доходы его идут с юга, из Наньхая. Если вы не овладеете этим округом, вам не удержаться! Думали вы когда-нибудь о том, что вам помогает небо? А Ичжоу! Неприступная крепость, бескрайние плодородные поля! Это ведь сокровищница, созданная самой природой! Благодаря ей Гао-цзу создал империю. Нынешний ичжоуский правитель Лю Чжан слаб и невежествен, а народ и страна богаты! К тому же он не знает, как ему удержать свои владения. И наиболее способные и ученые люди мечтают о просвещенном правителе… Вы отпрыск императорского рода, славитесь своей честностью и справедливостью, призываете к себе мудрецов и героев — вот основание, чтобы взять Цзинчжоу и Ичжоу! Берите эти округа, укрепитесь в них, упрочьте на западе мир с местными племенами, покорите на юге области И и Юэ, вступите в союз с Сунь Цюанем, создайте в своих владениях хорошее управление и потом, выждав момент, когда в Поднебесной произойдут изменения, пошлите своего лучшего полководца с цзинчжоускими войсками к Юаньло, а сами во главе ичжоуских полков выступайте на Циньчуань. И можете быть уверены — народ выйдет встречать вас с корзинами яств и с чашками рисового отвара. Вы совершите великое дело и возродите Ханьскую династию! Если вы поступите именно так, я буду во всем вашим советником!

Чжугэ Лян велел мальчику-слуге принести карту, повесил ее посреди комнаты и, указывая на нее рукой, продолжал:

— Вот карта пятидесяти четырех округов Сычуани… Если вы хотите стать могущественным правителем, делайте уступки Цао Цао на севере — пусть он властвует там, доколе ему предопределило небо; на юге Сунь Цюань пусть берет себе земли и доходы, а вы добивайтесь одного: согласия в своих отношениях с народом. Сделайте Цзинчжоу своей опорой, возьмите Западную Сычуань, заложите основы династии и потом можете думать о всей Срединной равнине[71].

Лю Бэй встал с цыновки и с благодарностью поклонился:

— Ваши слова, учитель, прояснили мой разум! Мне кажется, что рассеялись черные тучи, и я узрел голубое небо! Одно лишь меня смущает: могу ли я отнять владения у цзинчжоуского правителя Лю Бяо и у ичжоуского правителя Лю Чжана, которые, как и я, принадлежат к Ханьскому императорскому роду?

— Об этом не тревожьтесь! — успокоил его Чжугэ Лян. — Ночью я наблюдал небесные знамения: Лю Бяо проживет недолго, а Лю Чжан не такой человек, который мог бы основать свою династию. Он перейдет к вам.

Лю Бэй смиренно склонил голову.

Не выходя за порог своей хижины, Чжугэ Лян знал, как разделить Поднебесную! Поистине никогда не бывало в мире столь мудрого человека!

Мудрость Чжугэ Ляна потомки воспели в стихах:

О слабости своей вздыхал в те дни Лю Бэй,
Но, к счастию, ему открыл все Чжугэ Лян!
Когда Лю Бэй решил узнать судьбу страны,
Смеясь, он показал ему раздела план.

Поклонившись Чжугэ Ляну, Лю Бэй сказал;

— Я готов с благоговением внимать вашим наставлениям, только покиньте эти горы и помогайте мне!

— Ваше приглашение я принять не могу, — произнес Чжугэ Лян. — Я счастлив, обрабатывая свое поле, и неохотно общаюсь с миром.

— О учитель! — слезы потекли по щекам Лю Бэя. — Что же станет с народом, если вы не поможете мне?!

— Хорошо! — согласился, наконец, Чжугэ Лян, тронутый неподдельным горем своего собеседника. — Если вы меня не отвергаете, я буду служить вам верно, как служат человеку собака и конь…

Печаль Лю Бэя сменилась радостью. Он велел братьям войти и поклониться мудрецу и преподнес ему в дар золото и ткани. Однако Чжугэ Лян наотрез отказался взять дары.

— Примите их, это не такие дары, которые преподносят мудрецам, когда приглашают их на службу, — уговаривал Лю Бэй. — Это знак моего искреннего к вам расположения!

В конце концов Чжугэ Лян согласился принять подарки. Братья остались у него в доме на ночлег.

Наутро возвратился Чжугэ Цзюнь. Собираясь в дорогу, Чжугэ Лян наказывал брату:

— Я уезжаю. Долг повелевает мне последовать за императорским дядюшкой Лю Бэем, троекратного посещения которого я удостоился. Не доведи наше поле до запустения, прилежно занимайся хозяйством и жди меня. Я вернусь, как только служба моя окончится.

Потомки сложили о Чжугэ Ляне грустные стихи: