Троецарствие

— Никакого! Посчитайте сами: когда Цао Цао шел на Яньчжоу, у него уже было более двухсот тысяч воинов, набранных в округе Цинчжоу; когда он усмирил Юань Шао — прибавилось еще пятьсот-шестьсот тысяч; да триста-четыреста тысяч он набрал в Чжунъюани. Недавно он присоединил двести-триста тысяч воинов округа Цзинчжоу. Если все подсчитать, сколько получится? Я не хочу называть точную цифру, чтобы не переполошить цзяндунских мужей.

При этих словах стоявший рядом с Чжугэ Ляном Лу Су побледнел и бросил на него многозначительный взгляд, но тот сделал вид, что ничего не замечает.

— Сколько же у Цао Цао военачальников? — спросил Сунь Цюань.

— Умных и способных — одна-две тысячи, не больше, — ответил Чжугэ Лян.

— А как вы думаете, какие могут быть планы у Цао Цао после того, как он покорил чуские земли?

— Надо полагать, что он замышляет поход против Цзяндуна. Иначе зачем бы ему строить укрепления вдоль Янцзы и готовить боевые суда?

— Раз уж у него такие злые намерения, то, прошу вас, посоветуйте, воевать мне с ним или нет?

— Я, конечно, мог бы кое-что вам сказать, но, боюсь, вы не пожелаете слушать, — ответил Чжугэ Лян.

— Говорите! Говорите! Мне не терпится узнать ваше высокое мнение! — торопливо произнес Сунь Цюань.

— Хорошо, слушайте! В Поднебесной давно стоит великая смута. Вам следовало бы как можно скорее поднять свои войска и вместе с Лю Бэем, который соберет людей к югу от реки Хань, начать битву против Цао Цао за власть в Поднебесной. Сейчас у Цао Цао самые большие трудности остались позади, на границах его владений спокойно, а захват Цзинчжоу еще более увеличил его славу, она гремит уже по всей стране. Пусть даже и нашелся бы герой, который посмел поднять против него оружие, но ему негде было бы это сделать. Потому-то Лю Бэй и бежал сюда! Подсчитайте свои силы и решайте! Если вы с армиями земель У и Юэ можете бороться против Цао Цао, то немедля порвите с ним всякие отношения. Если же нет — последуйте совету своих мудрых мужей: сложите оружие, повернитесь лицом к северу и служите этому злодею!

Не давая возможности Сунь Цюаню что-либо возразить, Чжугэ Лян продолжал:

— Я вижу, что вы согласны с моими словами только внешне, а в душе вы продолжаете сомневаться! Решайте же скорее! Дело спешное — не пройдет и дня, как нагрянет беда!

— Если действительно все обстоит так, как вы говорите, то почему же Лю Бэй не покорился Цао Цао? — спросил Сунь Цюань.

— Вы помните, как в древности Тянь Хэн, знаменитый богатырь княжества Ци, защищал справедливость и не посрамил себя? — промолвил Чжугэ Лян. — А Лю Бэй — потомок императорского дома, таланты и храбрость его известны всей Поднебесной, и все взирают на него с любовью. Правда, успеха в делах он пока не имеет, но на то воля неба! И все же он не покорится!

Последние слова Чжугэ Ляна заставили измениться в лице Сунь Цюаня; гневным движением подобрав полы одежды, он удалился в свои покои. Все присутствующие разошлись усмехаясь.

— Зачем вы это сказали? — упрекнул Чжугэ Ляна Лу Су. — Счастье, что господин наш великодушен и не покарал вас! Но ваши слова сильно его задели.

— Ну, что за обидчивый человек! — воскликнул Чжугэ Лян, подняв голову. — Я обдумал план, как разгромить Цао Цао, а он меня и спрашивать не стал! Сам я не хотел напрашиваться…

— Если у вас действительно есть такой план, я упрошу князя выслушать ваши наставления.

— Несметное войско Цао Цао — это куча муравьев, не больше! — воскликнул Чжугэ Лян. — Стоит только поднять руку, и оно будет повергнуто в прах!

Лу Су направился в покои Сунь Цюаня. Тот все еще был раздражен.

— Вот как оскорбил меня ваш Чжугэ Лян! — сказал он Лу Су.

— Я уже упрекал его за это, но он только улыбнулся и заметил, что вам не следует быть таким обидчивым, — ответил Лу Су. — У Чжугэ Ляна есть план, но он не стал рассказывать вам о нем, потому что вы не спросили…

— Так, значит, у него есть план? — Гнев Сунь Цюаня сменился радостью. — Он только подразнил меня! А я-то, неразумный, едва не испортил великое дело!

Сунь Цюань вместе с Лу Су вернулся в зал, чтобы еще раз поговорить с гостем.

— Простите меня! — произнес Сунь Цюань извиняющимся тоном. — Я только что вас незаслуженно обидел…

— Я тоже вел себя невежливо. Надеюсь, и вы простите меня, — сказал Чжугэ Лян.

Сунь Цюань пригласил Чжугэ Ляна в свои покои, где уже было приготовлено вино. Они выпили по нескольку кубков, и Сунь Цюань решил заговорить первым.

— Больше всего зла Цао Цао причинил Люй Бу, Лю Бяо, Юань Шао, Юань Шу, Лю Бэю и мне. Многие герои уже погибли. В живых остались только я да Лю Бэй. Конечно, земли свои я не отдам никому! Против Цао Цао сейчас может бороться только один Лю Бэй, но выдержит ли он после своего недавнего поражения?