Троецарствие

— Вы слишком подозрительны! — запротестовал Гуань Юй. — Цао Цао действительно с уважением отнесся ко мне, но ведь я отблагодарил его тем, что обезглавил Янь Ляна и Вэнь Чоу и снял осаду с Байма! Что же дает вам повод думать, что теперь я его не смогу удержать?

— Ну, а если он все-таки уйдет от вас? — спросил Чжугэ Лян.

— Покарайте меня по военным законам!

— Хорошо! Пишите обязательство, — сказал Чжугэ Лян и велел подать Гуань Юю бумагу и тушь.

— А если Цао Цао не пойдет по этой дороге? — спросил Гуань Юй, передавая бумагу Чжугэ Ляну.

— Пойдет! Могу дать вам письменное поручительство! — уверенно заявил Чжугэ Лян. — Вы его сами туда привлечете. Когда будете в долине Хуаюн, зажгите на дороге кучу хвороста и соломы и ждите Цао Цао.

— Да разве Цао Цао посмеет туда пойти? — недоверчиво спросил Гуань Юй. — Увидав издали дым, он решит, что там засада.

— Вам известно рассуждение о применении хитрости в военном деле? — улыбаясь, спросил Чжугэ Лян. — Правда, Цао Цао тоже обладает талантами полководца, но все же это введет его в заблуждение! Он подумает, что дым — уловка, придуманная для того, чтобы помешать ему пойти по хуаюнской дороге, — и пойдет. Смотрите, не поддавайтесь своим чувствам!

Получив приказ, Гуань Юй, сопровождаемый Гуань Пином и Чжоу Цаном, с отрядом из пятисот воинов, вооруженных мечами, выступил в поход и на дороге, ведущей в долину Хуаюн, устроил засаду.

— У моего брата слишком глубоко сознание долга. Боюсь, как бы он и впрямь не упустил Цао Цао, если тот пойдет по дороге в Хуаюн! — выразил свое опасение Лю Бэй, оставшись наедине с Чжугэ Ляном.

— Так это и будет, — сказал ему Чжугэ Лян. — Сегодня ночью я наблюдал небесные знамения и пришел к выводу, что Цао Цао пока еще не погибнет. Я послал туда Гуань Юя просто чтобы его не обидеть.

— Как вы все мудро рассчитали! — выразил свое восхищение Лю Бэй. — Едва ли в Поднебесной кто-нибудь может с вами сравниться!

Затем Лю Бэй и Чжугэ Лян отправились в Фанькоу, чтобы наблюдать, как будет действовать Чжоу Юй. Сунь Цяня и Цзянь Юна они оставили охранять город.

В большом лагере Цао Цао держал совет с военачальниками. Он с нетерпением ждал вестей от Хуан Гая.

— Сегодня ветер подул с юго-востока, — заметил советник Чэн Юй, — не мешало бы принять меры…

— Что же в этом удивительного? — насмешливо спросил Цао Цао. — В период зимнего солнцестояния перемена ветра дело обычное.

Воины доложили Цао Цао, что с южного берега прибыл какой-то человек. Цао Цао велел его позвать, и тот передал ему письмо от Хуан Гая.

В письме сообщалось, что Чжоу Юй неусыпно следит за Хуан Гаем и что сейчас убежать нет никакой возможности. Однако, говорилось далее, скоро такой случай представится: не сегодня-завтра с озера Поянху должен прибыть провиант, и Чжоу Юй пошлет его, Хуан Гая, встречать караван.

«Улучив момент, — писал в заключение Хуан Гай, — я убью одного из известных цзяндунских военачальников и перейду к вам, господин чэн-сян. Может быть, сегодня во время второй стражи у вашего лагеря появятся суда со знаменами Черного дракона; знайте, что это я везу провиант».

Обрадованный Цао Цао отправился в речной лагерь, чтобы с большого корабля наблюдать за прибытием судов Хуан Гая.

Когда стемнело, Чжоу Юй вызвал к себе Цай Хэ и велел воинам связать его.

— За что? Я ни в чем не повинен! — вопил Цай Хэ.

— Как ты смел обманывать меня? — крикнул Чжоу Юй. — Притворился, что покоряешься мне, а сам шпионишь! Мне нужно принести жертвоприношение знамени, и я возьму для этого твою голову!

Цай Хэ не мог опровергнуть обвинение и только в отчаянии выкрикивал:

— Я не виноват! Я не виноват! Не я один — ваши приближенные Кань Цзэ и Гань Нин тоже участвуют в заговоре!

— По моему поручению, — спокойно ответил Чжоу Юй.

Цай Хэ раскаивался, умолял, но все было напрасно: Чжоу Юй велел отвести его на берег, где стояло черное войсковое знамя. Здесь, после возлияния вина и сожжения жертвенной бумаги, ударом меча отрубили голову Цай Хэ и принесли в жертву знамени его кровь.

Вслед за этим был отдан приказ выступать.

Хуан Гай, в латах, с мечом в руке, стоял на третьем судне, нагруженном горючим. Над его головой развевалось знамя, на котором была надпись: «Начальник передового отряда Хуан Гай».

Пользуясь благоприятным ветром, отряд судов Хуан Гая на всех парусах шел по направлению к Красной скале. Дул сильный восточный ветер. На реке бушевали волны. Цао Цао со своего корабля наблюдал за рекой. При свете луны вода искрилась и блестела. Река напоминала огромную золотую змею.

Обратившись лицом к ветру, Цао Цао рассмеялся. Он считал, что наконец-то достиг желаемого!

Вдруг один из воинов, вытянув руку в направлении южного берега, сказал, что там показались паруса.

Цао Цао поднялся на вышку. Ему донесли, что на судах виднеются знамена Черного дракона и на самом большом знамени можно различить надпись: «Начальник передового отряда Хуан Гай».

— Небо помогает мне! — воскликнул Цао Цао. — Это Хуан Гай едет сдаваться!