Трофей

- В казино?

- В следующий раз. Марат, разговор не окончен. Не хочешь принимать от меня деньги – решим иначе.

- Конечно, решим.

Старый лис. Хотя каждый, кто посмотрит на Марата, вряд ли назовет его старым. Мужчина слегка за пятьдесят, молодых любовниц меняет с периодичностью раз в полгода. Хорошо, что хотя бы они не становятся от года к году моложе, иначе вскоре запахло бы педофилией. Алашеевы аккуратно в своё время прощупывали его на предмет слабости – не было у Марата Саитова постыдных слабостей, за которые могли бы притянуть. Даже зависть брала. Прожить полвека и не иметь компромата, вернее, подчистить за собой с такой тщательностью – это талант.

Дом Лебедевых он забирать не будет. Вообще, странен сам факт, что Саитов принял подобную ставку. Знал же, что Лебедев почти что родня Тойскому. Может, дело и не в Лебедеве самом?

Глеб поставил в голове галочку. Даст задание прощупать эту нить.

Они попрощались, и Глеб выдвинулся в сторону дома, который снял.

Он хотел увидеть Милу.

Принцесса заперлась в высокой башне. Пора её оттуда вызволять. Стефан Маркович сказал, что Мила вполне удачно справляется с болезнью, и прогулки на свежем воздухе ей помогут быстрее прийти в норму. Вот на прогулку он её и вытянет. Хватит сидеть в комнате и делать вид, что она едва ли не при смерти. Похандрила и будет. Он дал ей время.

Глеб ожидал найти Милославу в спальне, закутанную в плед. Или спящую.

И никак не ожидал увидеть её стоящей к нему спиной.

У окна.

В пеньюаре, который не скрывал абсолютно ничего.

Ни её потрясающих, соблазнительных форм. Ни тонкого кружевного белья.

Белого…

Она умела преподнести себя.

Волосы собраны кверху в эту совершенно, казалось бы, сейчас неуместную прическу «дульку» или как она там называлась. Открытая шея… беззащитная… Несколько прядей упали на плечи.

Есть женщины, которые будут часами наводить лоск и придавать себе шарм. Визажисты, парикмахеры, стилисты. Будут бесконечно долго менять наряды и выбирать белье. А есть категория девочек, которым достаточно вот так встать, накинуть на плечи кружево и всё – мужчина у их ног. Глеб не сомневался: Мила даже не накрасилась. Ей не к чему. Природа была щедра к ней, наделив той редкой природной красотой, которую ничем не надо подчеркивать.

И которая с годами превратится в роковую.

Сводящую мужчин с ума.

Глядя на её шею, на тонкий профиль лица, на тщательно сдерживаемое дыхание, от которого всё равно трепетно волновалась грудь, Глеб медленно заводился. Неудачные переговоры с Саитовым, новые сюрпризы от дуэта Лебедев-Тойский.

И под занавес – Мила. Тоже с сюрпризом.

В одном Тойский был прав: сексуальность Милы следовало придержать. Дай волю девочке - она быстро нашла бы покровителя. И давно.

Есть в ней то, от чего мужчины теряют головы.

Глеб, слегка склонив голову набок, расстегнул две верхние пуговицы на рубашке.

Мила стояла к нему вполоборота. Она видела, как он подъехал.

Подготовилась…

Принцесса, видимо, решив, что достаточно выждала, медленно повернулась к нему.

Да, без косметики.

Нежная.

Ранимая.

Невероятно желанная.

Её хотелось сжать, приласкать и одновременно отодрать.

Сегодня – последнее.

Мила улыбнулась лишь губами и выдохнула:

- Привет.

- Привет, - лаконично и сдержанно.

Он помогать не будет.

Она выдвинулась к нему, осторожно ступая босыми ножками. И это в период болезни!

Что задумала его Принцесса - непонятно? А вот почему – он прекрасно знал.

Мила подошла и остановилась от него в полуметре. Протяни руку - и перехватишь за талию, рванешь на себя и впечатаешь в грудь так, чтобы всем телом ощутить её мягкость и нежность.

Доступность.

Сегодня он не желал себя контролировать. У него было настроение – трахаться. Снять стресс, напряжение. Забыться. Поставить бы Милу на колени и отыметь её сладкий ротик, не заботясь о девочке. Прямо в горло. И кончить. Непременно в рот. А потом смотреть, как капля спермы стекает по губам.

Вожделение прострельнуло пах, дыхание сбилось. Парадокс заключался в том, что Глеб не хотел больше пользоваться услугами опытных эскортниц. У него была Мила. Он по ней голоден. До такой степени, что нутро скручивало, и дикие мысли лезли в голову.

Почему же дикие…

Мила негромко выдохнула, а потом начала опускаться на колени. На лице мужчины не дрогнул ни один мускул. Лишь в глазах полыхнуло пламя.

Видеть её на коленях – дорогого стоит.

Склоненная голова, покорность, от которой бросало и в жар, и в холод одновременно. Нечто агрессивное поднялось в Глебе, но он пока тормозил себя.

Мила, по-прежнему ничего не говоря, не смотря на него, подняла руку и дотронулась до его бедра. У Глеба дернулся кадык. Тааак… Дальше?

Дальше её рука устремилась слегка вправо, но ширинку не накрыла. Испугалась? Глеб прищурился. Пальцы добрались до ремня, тронули пуговицу.

Мила не могла не заметить его возбуждение. Уже не маленькая, всё понимает. И продолжает действовать, зная о последствиях.

Что ж…