Трофей

Она посмотрела на популярных красоток в модных нарядах и на ярких, высоких юношей и с тоской вздохнула, опустив глаза на свой прикид.

На ней был спортивный черный топ, обтягивающий ее великолепную фигуру, подчеркивающий упругую грудь, серые спортивные штаны и, единственная ее гордость – белые «найковские» кроссовки, за которые когда-то она отдала весь свой заработок. Великолепные черные волосы она забрала в конский хвост на затылке и накрасила губы красной помадой. Что-что, а выгодный макияж, подчеркивающий изумрудные глаза, она делать умела.

Джек, облокотившись на руль, чуть прищурившись, наблюдал за сестрой, и, конечно, ее взволнованный вздох не укрылся от его проницательных глаз. Он слегка улыбнулся. Элли посмотрела на него:

– Я сегодня должна быть неотразимой? – с неохотой спросила она.

Джек ухмыльнулся.

– Нет. Просто постарайся не попасть в передрягу.

Элли рассмеялась.

– Обещать не могу! Эти дурацкие передряги сами меня находят!

Джек притянул сестру к себе и обнял за шею.

– Всего лишь будь внимательней с выбором друзей. – Он посмотрел вперед, и его глаза зажглись игривым огоньком. – К примеру, вон та крошка. – Он указал на миловидную студентку, неуверенно двигающуюся к массивным, дубовым дверям Института. Элли сморщила нос.

– Джек! Не навязывай мне тех, кого бы ты мечтал испортить! Она явно жуткая зануда, ты только глянь на эту неуверенную походку!

Джек расхохотался.

– Внешность бывает обманчива, сестричка! Ты даже не представляешь, что такие, как она, вытворяют в…

– Кстати, как там Триша? – перебила его с ухмылкой Элли, прекрасно понимая, где Джек провел прошлую ночь.

Джек только хитро подмигнул.

– Забрать тебя вечером?

Элли улыбнулась и помотала головой.

– Нет. У меня сегодня смена в баре.

Джек поцеловал Элли в лоб и подтолкнул.

– Тогда вон из моей машины.

Элли с шутливым укором посмотрела на брата и вышла в шумный и такой чужой двор. Она с интересом разглядывала студентов, снующих туда-сюда, радующихся старым знакомым и весело хохочущих в любимых компаниях… И волнение все прибывало и прибывало.

Элли толкнула дубовые двери и вошла в просторный, отделанный мрамором, холл университета. Проталкиваясь через толпы студентов, она нашла, наконец, стенд с расписанием занятий, на которые она записалась, и быстро изучила его, сделав несколько фотографий на свой мобильный. Выдохнув, она поспрашивала дорогу в свою аудиторию у проходящих мимо девушек странного, готического вида и, поднявшись на третий этаж, впервые вошла в зал, где собирались ее однокурсники.

Первое занятие – лекция по астрономии – проходило в огромной, поднимающейся все выше и выше (наверное, хотели сделать ее дорогой в космос, но стройматериала не хватило) с каждой ступенькой аудитории, поражающей своей вместимостью и гулким, отражающимся от стен и потолка эхом мужских и женских голосов.

Элли слегка затормозила в дверях, с восхищением разглядывая зал и с любопытством пялясь на тех, кто уже успел занять свои места. Юноши и девушки тоже с интересом посмотрели на Элли, и та заметила в глазах представительниц женского пола пренебрежение и насмешку, с коими они оглядывали ее свободный, спортивный стиль одежды, а юноши довольно быстро отводили глаза, хоть и успевали задержаться на несколько секунд на ее лице и груди.

Элли слегка ухмыльнулась. Спортивные штаны делают свое дело. Глупые пустышки, которым важны лишь наряды от ведущих кутюрье, не подойдут к ней лишний раз без повода, а парни не будут глазеть на ее ноги, ей и в баре этого хватает… Здесь она хотела быть обычной девчонкой и будет ею.

Совершенно спокойно, как будто она и эта аудитория – старые знакомые, Элли прошла вглубь и поднялась по лестнице примерно до середины зала, плюхнувшись на свободную скамью и расслабленно развалившись.

Солнце светило прямо ей в лицо, она слегка жмурилась, глядя то в окошко, на зеленые вековые дубы, то на входящих в зал студентов. В помещении, тем временем, звуки общения и вежливых знакомств все больше и больше усиливались, набирая обороты, и Элли с любопытством отметила, что стали выделяться активные девушки, претендующие на всеобщую любовь и преклонение, с накладными ресницами и обтягивающими фигуру яркими, откровенными платьями и высокими каблуками, специально подобранными, чтобы производить неизгладимое первое впечатление. Среди юношей происходило тоже нечто подобное: потихоньку начали выходить вперед более-менее привлекательные и наглые, глуповато поигрывающие мускулами и стреляющие, как им самим, наверное, казалось, игривыми взглядами брюнеты и блондины, стремящиеся оказаться в центре оживленных разговоров, а главное – поближе к девушкам с накладными ресницами.

Элли с интересом изучала их, понимая, что сидеть и жмуриться на солнышке ей нравиться гораздо больше, чем слушать то, о чем велась беседа в этих крутых компаниях. Она совершенно не хотела быть среди тех, кто громко и призывно хохочет, претендуя на всеобщую любовь, и тем более среди тех, кто с восторгом и преклонением смотрит им в рот… Поэтому она расслабленно наблюдала, мечтая, чтобы в эти двери вошли те самые люди…