Трофеи берсерков (СИ)

Причина стычки, женщина — волчица, сидела между ними. С виду абсолютно спокойная и даже несколько скучающая, внутри же полна страха, досады и непонятного трепета. Марья заставила себя остаться на месте. Это далеко не первый раз, когда из-за нее начиналось противостояние самцов. Вокруг волчицы, учитывая особенности ее положения в клане, регулярно происходили драки, велись козни и поединки, часто со смертельным исходом.

Но только с недавнего времени в этих бесконечных мужских схватках стал принимать участие Эрик. И до сих пор, он неизменно выходил из них победителем.

— Утихли! — раздаля властный рык Генриса.

Воины встрепенулись, как будто скидывая наваждение, и перевели взгляд с самок на разъяренного Генриса. Ральф с Эриком тоже застыли, но контакта глаз не разорвали, продолжали буравить друг друга взглядами. Нелет приложив все имеющиеся силы, оттолкнула увлекшегося Марти. Он был настолько поглощен своим занятием, мягкими губами целуемой, что даже не отреагировал на приказ предводителя.

Матис, первый получивший выговор, быстро подошел к лису, поднял его за грудки на ноги и как следует встряхнул. Он сам был донельзя разочарован и зол, и снова под руку попался подходящий объект для вымещения агрессии.

— Вы все! Хотите стать закуской для смолгов?! — седой оборотень поднялся и подошел к Ральфу с Эриком. — Ваша задача охранять обоз. Вместо этого, вы готовы перегрызть глотки друг другу. Хотите поразмяться? Так я вам устрою! А не я, так смолги. Кого предпочитаете?! — с презрением прошипел Генрис. Хоть и рысь, но казалось, таким тоном могла бы изъясняться ядовитая, готовая ужалить, змея.

— Мы помним о своей задаче, — прорычал Матис, — не так ли?

— Смолги?! — растерянный и испуганный возглас Марьи, не хуже рыка предводителя заставил оборотней подобраться. Прекрасная актриса, никто не заподозрил ее в обмане. Даже девушки в повозке, лично рассказавшие волчице об этой угрозе, чуть не усомнились в осведомленности Марьи.

— Лапа, держись рядом со мной, я смогу тебя защитить, — Матис оставил в покое лиса и встал рядом с самкой и Ральфом, напротив Эрика.

— Самки — трофеи, вы сидите в фургоне, и чтобы вас не видно и не слышно было! — с досадой отчеканил Генрис.

— Как скажет наш предводитель, — волчица резко развернулась и быстро пошла в сторону фургона. Она была рада уйти, а благодаря Генрису это не смотрится бегством. Половина плана выполнена, осталось воплотить его самую сложную часть.

Нелет следовала за подругой. Вот, кто по настоящему испугалась. Недоуменно оглядываяь и тараща полные непонимания и страха глаза, она неровной походкой, дезориентированная, направилась к повозке. Что еще за смолги? Откуда смолги? Те самые смолги?! Были ведь берсерки, Эрик, все эти требующие ласки оборотни. Нелет уже, считай, смирилась, а тут…

— Марья, мне это не нравиться, — прошептала Нел, догнав подругу.

— Потерпи.

— Смолгов тоже потерпеть? — у Нел были зубки, но показывала она их нечасто, терпеливая.

Марья пристально посмотрела на подругу. Растрепанная, напуганная, прикрывает ладонями расстегнутый вырез жилетки. В глазах подлинная тревога и упрек. Нелет вся как на ладони, все переживания и помыслы написаны на лице. Не научилась она за все года прожитые в обществе Марьи, в клане, полном интриг и лицемерия, носить маски.

Нельзя сказать, что Марью такое поведение компаньонки расстраивало. Искренняя и открытая особа рядом, была полезна. Очень многие выражения лица, например- страха, восхищения, преданности, покорности, Марья копировала с подруги, примеряла на себя как маски. У нее тоже эти выражения стали выходить искренними, все верили.

— Смолги в мои планы не входят, не волнуйся, — отмахнулась Марья, уже запрыгивая в фургон. Ее руки слегка подрагивали, это противостояние у костра и близость волка, не прошли для нее бесследно.

— Ага, так и они тоже по твоим планам действуют? Слушаются? О, наша прекрасная повелительница, что прикажете? Кого загрызть? — тон и слова звучали дико из уст обычно послушной и безинициативной Нелет.

— Ого, ты умеешь иронизировать! У тебя истерика? — не хватало еще хлопот и от этой глупой курицы.

— Ты меня порой удивляешь, Марья!

— Ты меня тоже. Чаще всего неприятно… — пробубнила Марья уже с раздражением.

Но страх придал Нел решимости, заставил напрячься, самой подумать над ситуацией, в которой оказалась. Инстинкт самосохранения предупреждал о нешуточной угрозе. И заставлял сомневаться в подруге.

Одно дело, доверять ей себя в условиях клана, полагаться на ее решения и опыт под крышей родного дома. Другое, когда речь идет о смолгах, реальной смертельной угрозе. О Дух! Те самые смолги, о которых говорилось во всех, слышанных когда-либо, ужастиках. Нелет вдруг пришло в голову, что подруга не сомневаясь ни минуты пожертвует ей при необходимости. Чтобы спасти себя.

— Ты настолько самоуверенна? Думаешь, все будет, как ты хочешь? Интриги, ложь, сладкие речи… Ты ведь знала о смолгах, и ничего, ничего мне не сказала! Скрывала все!