Трофей достается убийце

Ульяна сидела на веранде, закутавшись в хозяйский плед, и, поставив на колени ноутбук, о котором почти забыла за время отпуска, отвечала на электронные письма. Вера с утра занималась домашними делами: стирала, убиралась, варила абрикосовое варенье по какому-то знаменитому рецепту вместе с зернами из косточек. На следующий день все повторилось: погода, хозяйство, ноутбук. Только теперь стирала и варила компот из надоевших абрикосов Ульяна, а Вера по интернету болтала с друзьями и коллегами. И этот день не принес новостей. Петечка носился по области, приезжал измученный бесконечными разговорами с местными жителями, поэтому за ужином в основном отмалчивался. По его хмурому виду подруги догадывались, что поиски результатов не приносят и не лезли с расспросами. На третий день непогоды Вера и Ульяна поехали на экскурсию в Севастополь. Походив полтора часа по катакомбам легендарной Тридцать пятой батареи, узнав историю гибели и плена защитников-героев Севастополя, они, наревевшись от души, вернулись в дом, и очень удивились, наткнувшись там на веселого Петю, игравшего в саду с Чарой.

– На днях закрывают дело. Самоубийство или случайно оступился – такой будет вывод в итоге. Местные из следственной бригады сейчас хвосты в деле подчистят, и все. Съемочная группа тоже собирается домой.

Подруги, повеселев, наскоро помылись и накрыли стол в саду: овощи и зелень с базара, аппетитно нарезанное отварное мясо на красивой тарелке, домашний хлеб в корзинке, местное виноградное вино в запотевшем графинчике. Даже солнце выглянуло ненадолго, подмигнув друзьям из туч короткой яркой вспышкой.

– Ну и хорошо, что не убийство, – Вера залпом выпила вино и со стуком поставила бокал на стол, – напишут в некрологе, что погиб в результате несчастного случая. На съемках такое бывает: Урбанский, Ростоцкий, Бодров младший…

– Так ты не нашел родственников Ирины Самсоновой? – Ульяна пила вино не спеша, помнила, чем закончился похожий ужин несколько дней назад.

– Всех я нашел. Поэтому и версия об убийстве отпала. Нашел тетку Ирины, она раньше работала в психоневрологическом диспансере, здесь, недалеко. Это она заметила у Ирины признаки зарождающейся деменции. Привезла сюда, ухаживала, но все было бесполезно. Чтобы лечение дало результат, нужно, чтобы пациент сам стремился вылечиться, а Ирина не хотела. Самсонов присылал деньги на содержание, потому что пансионат не из дешевых. Сейчас тетка в диспансере не работает, ноги отказали, инвалид она теперь. Когда я ее нашел и рассказал, что Самсонов погиб, она заплакала, но печалилась в основном о том, кто теперь будет деньги присылать на содержание Ирины в диспансере.

– Так она жива?!

– А я не сказал? – удивился Петечка, – жива, отлично выглядит, и правда ничего не помнит, я ей фото мужа показал, а она: «Красивый мужчина», и все. С сиделкой пообщался. Бесполезно, так она сказала, бывают проблески, но короткие, все какую-то аварию вспоминает. А потом опять замыкается.

– Получается, ты один все и нашел, непонятно, чем местные занимались, – Вера раскраснелась от вина, смотрела на Петю также, как Чара – влюбленно, подперев голову и облокотившись на стол.

– Они в основном артистами и теми, кто снимал, занимались. Нужно было доказать, что у Самсонова не было ни с кем из коллектива ссор и непоняток, из-за которых его могли столкнуть. Зря ты, Вера, ребята поработали на совесть, все проверили. Осталось только на Лану запрос подтвердить и все.

– А что не так с Ланой? – насторожилась Ульяна.

– Посылали запрос на родственников, ну, где они, кто, не сидели ли, не состояли и так далее. Она же ближе всех к Самсонову была. А пришла какая-то белиберда, отца нет, матери нет, зато есть сестра. Напутали с датами рождения. А такой документ в дело не подошьешь. Фамилии, имена разные, а дата рождения одинаковая.

– Да! Точно! – Ульяна вскочила, уронила стул и начала лихорадочно обуваться: из-за того, что ноги отекли после экскурсии, она сняла босоножки и надела домашние шлепанцы.

– Что «точно»? – Петечка с Верой смотрели на Ульяну с удивлением, – что «да»?

Но Ульяна, позвав с собой Чару, не отвечая, выбежала со двора и помчалась к летнему кафе, где обычно видела по утрам Светлану.

Она и сейчас сидела там, только не одна. Рядом была незнакомая девушка в темных очках, с волосами, стянутыми в хвост, в белой бейсболке, с длинным козырьком, низко опущенным на лоб.

Ульяна с размаху плюхнулась на соседний стул, оказавшись напротив девушек.

– Чара, чужой! – Ульяна показала на длинноволосую, а когда та отвлеклась на зарычавшую собаку, бесцеремонно сдернула с нее очки и бейсболку. Девушки смотрели на Ульяну абсолютно одинаковыми лицами и молчали, схватившись за руки. Лица были одинаковые, а выражения на них разные. Длинноволосая смотрела спокойно, презрительно опустив уголки рта, а стриженная – с отчаянием.