Трофей Его Высочества

И в этот самый момент во мне что-то изменилось. Я будто вернулся в прошлое, в тот самый дождливый вечер, когда впервые целовал свою принцессу. Так же осторожно, неспешно, боясь напугать. И тогда она тоже ответила… заставив меня потерять голову от счастья.

И всё же поцелуй Рены был другим. В нём чувствовалось отчаяние, решительность, надежда. Она открывалась мне, показывала свою душу, пробуждая при этом мою. А её слова о том, что это было лучшим, что произошло с ней за последнее время, отдались во мне неожиданной горечью.

В тот момент я видел перед собой Мию. И пусть логика ещё заставляла искать доказательства, но моя израненная душа, пробуждённая этим поцелуем от долгого сна, уже ни в чём не сомневалась.

Вот только если я скажу Рене, что знаю, кто она, это всё испортит.

Эниремия ведь не помнит меня. Считает придурком, который развязал войну из-за её отказа.

Да я бы и сам считал себя недалёким идиотом, если бы не знал всей правды. Потому пока мы всё оставим, как есть. По крайней мере, до тех пор, пока я не выясню, как её заставили меня забыть. И кто так искалечил её душу.

Да, мы оба изменились. Беззаботного самоуверенного Мара всё же убили в тот роковой день. Но, кажется, и Мию постигла та же участь. Нас прежних давно не было. А мы нынешние – это совсем другие люди. Но несмотря на это, наши души продолжают тянуться друг к другу, с ней я снова начинаю испытывать простые человеческие эмоции. Так, может, и она сумеет исцелиться рядом со мной?

Что я чувствовал теперь рядом с Реной? Как ни странно, спокойствие. Мне нравилось её обнимать, нравилось вдыхать знакомый запах её кожи и лаванды, нравилось само осознание того, что она рядом. Но той безумной страсти, которая царила между нами раньше, уже не было.

Да, мои эмоции начали просыпаться. И сейчас я чувствовал себя в сотни раз более живым, чем неделю назад. Но это были лишь отзвуки того, что когда-то испытывал к Мие. Жалким эхо былых чувств.

Уснуть рядом с ней получилось удивительно просто. Её ровное дыхание и мерный стук сердца постепенно убаюкали моё уставшее сознание, и я незаметно для себя погрузился в сон.

***

Меня разбудил Кейр. Когда я открыл глаза, он тихо дал знак, что ждёт меня на улице, и вышел из шатра. Вокруг всё ещё было темно, но судя по моему состоянию, проспал я не меньше шести часов. Чувствовал себя свежим и отдохнувшим, да и сны снились на удивление приятные. Тёплые, светлые, какие я видел лишь рядом со своей Мией.

Вот, кстати, ещё одно доказательство. Увы, тоже лишь косвенное.

Рена спала, прижавшись к моему боку. Сейчас её рука покоилась на моей груди, нога лежала поверх моего бедра. Кажется, ночью кто-то забыл о своей ненависти?

Осторожно выбравшись из объятий девушки, я поправил на ней одеяло, накинул китель и вышел на улицу.

На сером небе занимался рассвет. Кейр сидел у костра и выглядел предельно сосредоточенным. Когда я опустился напротив, друг поднял на меня взгляд и перешёл сразу к сути.

– Пленных доставили в ближайший гарнизон и допросили. И некоторые из них сообщили любопытную информацию.

Он подбросил в огонь несколько сухих веток и снова посмотрел мне в глаза.

– Они следили за нами. Но их цель не банальное устранение отряда. И даже не ты. Им нужна девушка. Догадываешься, какая?

– Да, – спокойно кивнул я, грея руки у костра. – Полагаю, приказ мятежникам отдавал Анхельм Вергонский. Возможно, даже лично.

– Меня всегда поражала твоя проницательность, – иронично хмыкнул друг. – И зачем же наша страшилка понадобилась принцу?

– Решил вызволить сестру из моих грязных лап? – бросил, глядя на игру пламени.

– Всё-таки считаешь, что она – принцесса? Вот уж вряд ли. Та стерва не стала бы говорить о видéнии, не стала бы нас спасать.

– Я почти уверен, что Рена – это моя Мия. Она же и Её Высочество Эниремия.

Кейрин застыл, нахмурился и вдруг отрицательно мотнул головой.

– Нет. Ты же видел её на коленях перед Гервином. А теперь представь, что бы сделала в таких обстоятельствах принцесса. Да она никогда бы не прогнулась так.

– Тем не менее, у меня остаётся всё меньше сомнений, – признался другу. – Я будто снова оживаю рядом с ней. И её тело принимает мои прикосновения так же, как раньше. Оно помнит меня… а она – нет.

– Мар, – Кейр устало провёл ладонью по лбу и посмотрел на меня с сомнением. – Ты ведь можешь ошибаться. Я помню Мию, эту заносчивую взбалмошную красотку вообще сложно забыть. Так вот, в Рене нет ничего от неё. Люди так сильно не меняются.

– Сами – нет. Но посмотри на меня. Или хочешь сказать, что я не изменился? Остался тем же Маром, которому ты когда-то помогал умыкнуть вергонскую принцессу из-под бдительного присмотра её дуэньи и тётушки?

Кейрин тяжело вздохнул и пошевелил палкой дрова, отчего в небо полетел столп искр.

– Тебя сломали, Мар, – произнёс он то, что мало кто решался сказать, глядя мне в глаза. – Во многом благодаря твоей Мие. Именно она пустила серых на закрытую магией территорию. Она виновата в том, что произошло.

Он был прав. Спорить с этим не имело смысла. И всё же у меня тоже имелся аргумент.