Трофей Его Высочества

Было странно смотреть на себя со стороны. Странно чувствовать безумие, овладевшее Мией. Она рыдала, звала меня! Умоляла серых уйти. А когда я перестал сопротивляться, она едва не сошла с ума. Билась, словно раненная тигрица, пыталась помешать серым. Но те только отмахивались от бестелесного существа. Тоже видели её, как и ведьма. Это длилось бесконечно… и лишь в момент, когда я упал без сознания, Эниремия вдруг растаяла… а сон оборвался.

Я резко сел на кровати. Открыл глаза, пытаясь осознать, что вернулся в реальность. Сердце в груди колотилось, словно после хорошей битвы, а эмоции… с ними вообще творилось нечто жуткое. Помимо злости и жалости к Мии, меня переполняли горечь, обида, боль и безумное чувство вины. И я далеко не сразу понял, что совсем не мои эмоции. А её. Эниремии.

Поднявшись с кровати, я ринулся в гостиную, а затем и в спальню своей хаити. Она лежала, сжавшись под одеялом и тихо плакала. Её трясло, словно от холода. И наплевав на всё, я подхватил её на руки, усадил к себе на колени и крепко обнял.

– Тише, это просто сон, – шептал, гладя её по волосам.

– Мар… – выдохнула она и сама обняла меня. Крепко. Почти до боли. – Прости… я так виновата…

– Нет, ты не причём.

Чуть отодвинул её от себя, попытался поймать взгляд, но она не смотрела мне в глаза. Её всё ещё била дрожь, а сознание никак не могло сбросить последствия кошмара.

– Я впустила их…

– Нет. Тебя обманули.

– Я виновата, – повторяла она, как заведённая. – Виновата…

Пришлось даже встряхнуть её за плечи. Увы, не помогло. Мия всё ещё пребывала на грани реальности, и это пугало. Она слишком близко к сердцу приняла увиденное. Слишком испугалась.

Я и сам почти не соображал. Мои собственные чувства наложились на эмоции хаити, и бушевали в душе диким ураганом. И лишь ощущение тёплого родного тела рядом ещё не позволяло скатиться в бездну жутких чувств. Эниремию нужно было вытягивать из этого кошмара, и тогда я решился.

– Мия, – позвал, обхватив её лицо руками. А как только она посмотрела на меня, склонился к подрагивающим губам и поцеловал.

Медленно. Ласково. Очень осторожно. Она же застыла, не отвечая, но и не отталкивая. Замерла в полной растерянности. Но минули секунды, и её рот приоткрылся мне навстречу, а несмелые ладони скользнули по моей груди.

Я обнял её, запустил руку в распущенные волосы. Чуть потянул, пропуская их сквозь пальцы. И углубил поцелуй, лаская Мию губами и языком. Прогонял последствия сна этими чистыми светлыми эмоциями. А она ловила мои ласки, ласкала сама, всей душой отдавалась поцелую. И в этот момент между нами не было преград из прошлого, проблем настоящего, туманности будущего. Существовали только мы и наши чувства, которые с каждым мгновение становились всё ярче, всё острее.

Мне дико хотелось большего. Опустить Эниремию на подушки, покрыть поцелуями шейку, ключицы, стянуть с неё сорочку, покатать на языке горошинку соска. И моя хаити явно была не против, но я не собирался сегодня переходить черту. Это было бы слишком неправильно, а я и так совершил немало ошибок.

Заставив себя прервать этот умопомрачительный поцелуй, погладил Мию по гладкой щеке и снова легко коснулся губами губ. Всего на мгновение. А потом отстранился.

– Сейчас глубокая ночь, а утром у тебя занятия. Нужно спать, – сказал, видя непонимание в родных глазах.

И вдруг её взгляд будто потух. Она отвернулась, попыталась выбраться из моих объятий, но я не отпустил.

– Зачем целовал? – спросила с грустной отстранённостью. Но о страшном сне-воспоминании, кажется, забыла.

– Не смог сдержаться, – ответил честно.

– Но больше не целуешь.

– Потому что не хочу пользоваться твоей слабостью, – признался, проведя пальцами по её спутавшимся волосам. – Ты сейчас ещё не в себе. А я хочу, чтобы между нами всё было честно и открыто. – И снова поймав её взгляд, добавил: – Ты нужна мне, Мия. Вся, а не только тело. Мне нужна твоя душа, твой смех, твои мысли и чувства. Мне нужна твоя любовь.

– Зачем тебе любовь хаити? – в её голосе звучала горечь. – Чтобы потом жениться на другой?

– Если я и женюсь, то только на одной девушке. На тебе, Эниремия. Но сейчас не время говорить об этом. Ложись.

Отпустил её из объятий и откинул край одеяла.

Она не стала спорить. Кажется, мои слова произвели на неё впечатление. Покорно легла на подушку, но закрывать глаза не спешила. Будто боялась, что лишь стоит уснуть, и её снова затянет в пучину кошмаров прошлого.

– Позволишь остаться с тобой? – спросил я. – Буду охранять твой сон.

– Позволю, – она согласилась не раздумывая. Словно сама хотела об этом попросить, но не решалась.