Трофейные трусики (СИ)

       Он смеялся до слез, согнувшись пополам, упершись ладонями в коленки…

       Только смех быстро оборвался. Ян, пронзенный острой болью, осел на землю, скорчился, свернулся трясущимся клубком. Нельзя течным омегам так носиться. Нельзя так психовать. Нельзя на холоде, без обуви…

       Как же ему хотелось сдохнуть. Убить себя. Вырезать из живота к чертовой матери псевдо-женские органы, доставшиеся от прародительниц из старого человечества. Им-то хорошо — они, праматери, уже отмучились, вымерли сколько поколений назад...

       Он не имел сил подняться. Не мог пошевелиться. Только дышал со стонами. Только трясся — от перенапряжения, от холода, от слабых рыданий.

       Чудовища всё-таки перешли по мосту на этот берег. Окружили. Обнюхали. Облизали лицо и руки.

       Тыкаясь холодными мокрыми носами, звери заставили его открыть глаза. Показали, что один из них лег перед ним, подставив спину. Бодая круглыми ушастыми головами, двое заставили Яна заползти на собрата, улечься на него, распластавшись, свесив по бокам руки и ноги.

       Зверь очень осторожно поднялся. И очень медленно двинулся вперед — по довольно широкой дороге, ведущей от моста через прозрачную рощу, через гладкое белое поле с пологими барханами снежных накатов.

       Двое шли рядом, тесно прижимаясь к среднему. Зажатые между теплых пушистых боков конечности загнанного омеги начали согреваться. Пальцы неприятно покалывало тупыми иголочками, все двадцать почти отмороженных нахрен пальцев одновременно. Ян заскулил. И зарывшись лицом в густую шерсть, разревелся, выливая на загривок всю накопившуюся к себе жалость.

       От покачивания мягкого шага его повело. Даже запах звериной шкуры не помешал уплыть в вязкий сон без сновидений…

***

Часть 6

       Очнулся Ян в незнакомом помещении. Глазам предстал темно-розовый потолок с перекрестием труб и кабелей. Грубо оштукатуренные стены, лилово-розовые. Что ж, он в своем розовом свитерочке смотрится здесь вполне гармонично. Будка для чудовищно крупных щеночков? Или переделанный под «детскую» гараж? Нет, скорее подвал. Подвал добротного дома, просторный, отапливаемый. Наполненный множеством мягких игрушек, потрепанных и пожеванных медведей и зайцев. На полу в беспорядке валялись груды одеял, матрасы, подушки с обгрызенными углами. Но запах псины терпимый. Может, чудовищ регулярно моют с шампунем? А подстилку чистят, стирают. Интересно, средствами от паразитов не брезгуют?.. Освещали подвал неяркие лампы под матовыми стеклянными колпаками. Логично: какими бы умными звери ни были, читать газеты перед сном они вряд ли захотят, ночники на то и ночники, чтобы глаза не резать…

       Вообще-то Ян проснулся от жары. Двое чудовищ дремали рядом, зажав его между собой, обняв лапами. Когда он зашевелился, выполз из-под лап и сел, подтянув коленки к груди, чудища открыли глаза, лениво оглядели его — и снова смежили веки.

       Омега чувствовал себя вполне сносно. На удивление течка еще не началась, штаны были сухие. Он вздохнул с некоторым облегчением. Тело болело, отбитое всё напрочь, но терпимо. Думал, будет хуже. Гораздо хуже…

       А между тем инстинкт заставлял его взгляд цепко обшаривать помещение, искать пути к побегу. Окна — три зарешеченных полукружия под самым потолком. Два на одной стене, одно на смежной. Видимо, это действительно подвал дома. Судя по расположению окон, берлога занимает одну четверть от площади… А неплохой особняк получается, коли так.

       Куда же он попал? Если за монстрами присматривают люди (а судя по ухоженной берлоге, определенно присматривают), то почему притащенную из леса новую полудохлую «игрушку» никто до сих пор не заметил? Или не хотят отбирать, проще потом закопать обглоданные косточки?

       Вход в берлогу обнаружился легко — третий зверь вернулся. Протиснулся в дверцу с болтающейся створкой, вроде кошачьих лазов, только соответствующего размера.

       В пасти зверюга притащил бутылку минеральной воды и упаковку с крекерами. Всё это, обслюнявленное, заботливо положил перед омегой, пододвинул носом, по-звериному вежливо предлагая. В ответ на угощение бужениной, что ли? Ян не удержался, фыркнул смешком. Поблагодарил, взял воду. Прежде чем открыть, вытер скользкую бутылку о драное одеяло подстилки.

       Третий зверь с чувством выполненного долга улегся, положил голову на лапы. Тяжко вздохнул, отчего-то пригорюнившись, развесил уши, приобретя почти милый вид.

       Утолив жажду, Ян решил попробовать уйти. Просто уйти. Вон же дверь, не заперта.

       Он поднялся на ноги.

       Тут же встали двое из его сторожей.

       Он направился к выходу.

       Его опередили, неторопливо, лишь на пару шагов. И заслонили путь, встав двойной стеночкой.

       Ян попробовал обойти препятствие.

       Сторожа глухо заворчали.

       Ян не испугался — шагнул к проему…

       Один из чудищ перехватил его запястье горячей пастью, очень осторожно, не сильно стискивая челюсти — видимо, решил пока не пускать в ход зубы. И мягко, но настойчиво развернул назад, повел на место.

       Ян с тоской оглянулся на выход — другой из его сторожей нырнул под хлопнувшую створку и исчез, на прощанье махнув хвостом.