Трофики

– Артем, миленький, ты где?! Отзовись, Артем!!! Ну скажи хотя бы, что ты жив!!!

Такая же нелепая сила подбросила Ульяну. Отдавленная щиколотка болела зверски, но она куда-то ковыляла, тоже надрывалась, срываясь на хрип:

– Олег!!! Олежка, милый!!!

Буквально все настаивало на том, что ответа не будет и своих любимых они, скорее всего, уже не увидят, и это лишь усиливало истерику. Они орали как оглашенные, подбежала растрепанная Алла с дикими глазами, примкнул Генка, приковылял Райдер, и стали орать всей честной компанией – что-то страшное, беспорядочное, непотребное. А потом надорвали горло, кашляли как туберкулезники, пятились обратно. Руслан не принимал участия в общем «веселье» – он лежал под крыльцом, таращился в небо слепыми глазами, в которых прочно поселялось безумие. Люди падали вокруг него, застывали в оцепенении. Несколько минут царило подавленное молчание. В душу забиралась пустота. Уже ничего не хотелось, все кончилось. Подрагивала Рогачева – ее хорошенькая мордашка превращалась в опухший синяк. Она привстала на колени, стала выворачивать карманы, бормоча, что с удовольствием бы сейчас закурила – ну почему, черт возьми, она не курит? Почему у нее в карманах никогда ни сигарет, ни зажигалки? Почему все курящие куда-то пропали?!

– И чего водку не взяли из машины? – отрешенно пробормотал Генка. – Сейчас бы нажрались до усрачки, и все по фиг…

– Послушайте, извиняюсь, что возвращаюсь к избитой теме… Кто-нибудь понимает, что происходит? – спотыкаясь, пробормотала Алла. Ее лицо было черным от усталости и потрясения, в растрепанных волосах запутались комки грязи, жухлая трава.

– Я не знаю, что происходит, – глухо вымолвил Райдер, – но определенно реализуется худший из сценариев.

– Ну да, нарастает слабоумие, прогрессирует паралич… – прошепелявил Генка, покосившись на окаменевшего Руслана. Потом уставился на Ульяну. – Предлагаю для разнообразия немного контролировать безумие. А ты, Ульяна, что обо всем этом думаешь?

– Откуда я знаю, что я думаю? – огрызнулась Ульяна. – Может быть, это дело рук Божьих? Так нам всем и надо?

– Версия дырковатая и не дает ответа на поставленный вопрос, – вздохнул Семен. – Что происходит? Что за туман? Кто пугал нас в доме и на улице? Куда подевались Борька, Артем и Олежка? Мы шли, казалось, по прямой, в итоге умудрились развернуться и вернулись к клятой избе – почему? Только не говорите про злой рок, что мы попали в возмущенное энергетическое поле, в злую сказку, в проклятое место – и будем ходить кругами, пока не исчезнем все. Такое невозможно. Миром правит физика, а не магия.

– Ну хорошо, – нерешительно проговорила Алла. – Вот вам самая убедительная реалистичная версия – мы возвращаемся к ней постоянно. Туман – явление, безусловно, аномальное, но в этом нет никакой чертовщины. Аномальные зоны существуют – это районы, куда наука со своими объяснениями еще не добралась. Парни нас разыгрывают. Договорились, а теперь разыгрывают. Мы ошизеем тут от страха, а они выйдут из тумана и завопят: «Сюрпри-из!»

– Это чушь полная… – пробормотала Ульяна. – Олежка знал, что я такого ему не прощу, он не стал бы этого делать…

– И Артемчик бы не стал… – Рогачева снова залилась слезами, стала их размазывать по опухшей мордашке. – Это он с виду такой разухабистый, а на самом деле добрый и никогда не сделает мне ничего плохого…

– Давайте не отрываться от реальности, – предложил Райдер и встал на колени. – Все эти хиханьки у нас за спиной… и не только за спиной, какая-то тварь в погребе, пытающаяся вырваться наружу… это кто угодно, но только не наши одноклассники. Это были ДРУГИЕ существа, не наши парни. В то время и Артем и Олежка были с нами. Это Борька, что ли, развлекался? То слева он окажется, то справа… Он что, специалист по телепортации?

– Господи, кто же эти твари? – ужаснулась Рогачева и стала вертеть головой. Туман был рядом, и какая нежить в нем таилась, предсказать было невозможно. – Это… люди?

– Ну, исходя из материалистических представлений о мире, это могут быть только люди, – нервно усмехнулся Райдер. – Исходя из прочих представлений, это может быть кто угодно…

Ульяна села, превозмогая усталость, закатала штанину. Боль в щиколотке превращалась в тупую, ноющую, расползалась по ноге. Чуть выше косточек чернели два кровоподтека. Синяки набухли, смотреть на них было страшно и тошно. У существа, схватившего ее за ногу, имелась пугающая сила. Оно не было привидением или чем-то из мира потустороннего. Это было вполне живое материальное существо, имеющее острые ногти или когти. Они впились в кожу, разодрали ее до крови, но много крови, слава богу, не натекло. Порезы уже затвердели, обрастали коркой. Раны следовало срочно продезинфицировать – неизвестно, какая зараза теперь в крови, – но чем? Опять на глаза наворачивались слезы. Из тупого опустошения вновь рождалось отчаяние.

– Еще раз пойдем? – убитым голосом предложила Рогачева. – Может, прорвемся, а? Ну не сидеть же здесь? Сейчас эти твари из тумана полезут, я чувствую…

– Ломает что-то… – поежилась Алла.

– Референдум проведем? – глупо пошутил Генка.