Трогать нельзя (СИ)

Уже гораздо лучше! Может, еще пусть что-нибудь сделает? Хм. Например, платье снимет и задницу подставит? Интересно, сделает за котенка?

— Отдайте, — жалобный голосок.

— Да на! Нужен он больно! — протягиваю ей комок и она сразу же хватает его и к груди прижимает опять.

— Иди переоденься, — говорю я. — Платье намочила.

— Я думала, вы никогда не слезете с меня, — бурчит себе под нос, но я все отлично слышу.

— А тебе понравилось? — усмехаюсь.

Зыркает на меня. Бросаю взгляд на пищащий комок.

— Погоди-ка, дай гляну, — протягиваю руку, чтобы сама его дала. Дает.

Осматриваю котенка. Ну, точно.

— У него с лапой что-то, — делаю вывод.

— Где?

— Вот, смотри, — показываю на переднюю лапу. — Видишь? Не так расположена. Я ж говорю: не жилец! Зря спасала, — и машу рукой.

И тут вижу, что плечи Алины опять подрагивать начинают. Да ну нафиг.

Да. Первая слеза скатывается по щеке. Из-за котенка? Да ладно?

Она закрывает лицо руками и плачет. Ну, реально плачет.

Да блять.

Кладу котенка на тумбочку. Стою, смотрю на дрожащую от слез Алину и чешу затылок. А потом кладу руку ей на плечи и к себе тяну. Она лицом утыкается мне в грудь и шмыгает носом.

— Алин? Ты чего? Из-за котенка, что ли? — спрашиваю, не зная, что с ней делать-то? — Ну, перестань. Ты же взрослая. Сама знаешь все. Ну? — и глажу по волосам. И еще. Мягкие такие. Прямо шелковые. Веду носом, желая ощутить их запах.

Алина не отталкивает меня, не бьет, не пинается. Стоит, уткнувшись мне в грудь. И я прямо ощущаю ее горячее дыхание на себе. Волоски на груди дыбом встают. Я чувствую это.

— Он умрет? — шепчет она и обжигает мне грудь. Губами касается рубашки, но я словно кожей это чувствую.

Кидаю взгляд на сидящего на тумбочке котенка. Дохлик. Такие не выживают. Откуда взялся только! Мало мне проблем!

— Нет, — говорю вслух и, обнимая Алину одной рукой, второй достаю телефон. — Олег, помощь твоя нужна, — говорю уже в трубку.

— Что? Опять? — громко смеется приятель в ответ. — Что-то ты зачастил, Марат! Стареешь!

— Олег, хорош! Я серьезно. Ветеринар нужен. Есть у тебя кто? Женщина-ветеринар, — уточняю я, вспоминая смазливого Александра. Еще одного такого же спеца мне не надо.

— А почему женщина? — ржет Олег. — Что ты хочешь ей предложить?

— Да блять! — матерюсь я. — Перестань! Просто скажи, есть или нет?

Про котенка ему говорить точно не буду. Иначе он добьет меня своими шуточками.

— Есть, — отвечает он. — Сейчас адрес пришлю. Скажешь, что от меня.

Кладу трубку, опускаю взгляд и вижу, что Алина теперь смотрит на меня.

Сложила кулачки и мне в грудь ими упирается, а голова поднята и взгляд такой. И не плачет больше.

Дышать трудно становится. Она ведь, получается, в моих объятиях. Еще и смотрит мне в глаза. И рот приоткрыт. Усадить ее сейчас на тумбочку и ноги развести. И трахнуть. Вогнать дергающийся член. И чтобы яйцами гудящими о задницу. До хлесткого шлепка.

Глубоко вдыхаю и стискиваю зубы. Пальцы непроизвольно сильнее впиваются в хрупкое тело.

Да? Сделать это? Зачем она так смотрит? Зачем?!

Бросаю взгляд на тумбочку, на которую хочу закинуть девчонку, и слышу слабое:

— Мяу.

Блять. На тумбочке несчастье это сидит.

Тру пальцами глаза и отпускаю девчонку.

— Иди переоденься и в машине жду тебя. Вместе с этим, — кидаю ей и сам выхожу из дома.

Глава 41. Марат

В этот раз Олег не подвел. Ветеринаром оказалась пожилая женщина, к которой мы приехали уже домой. Поздно было.

Я притащился сюда лишь для того, чтобы девчонка сама убедилась, что дохлик не жилец. Может, его вообще усыпят?

Мне вот только котенка не хватало в жизни и в доме!

Оставив Алину с этим недокотом и ветеринаром, я остался ждать в гостиной.

— Молодой человек! — окликает меня женский голос спустя полчаса.

Захожу в комнату. Там на столе котенок. Нет, не усыпленный. А очень даже живой. С перевязанной лапой.

— Хорошо, что вы его привезли сегодня! — произносит ветеринар. — Нельзя было ждать. У… а кстати, имя ему уже дали? — и смотрит на меня. Да я-то откуда знаю? Имя еще ему! Зачем ему имя?

— Нет еще, — отвечает за меня Алина.

— Ну, ладно, — улыбается женщина. — В общем, счастливчик он, что в такие заботливые руки попал, — и опять на меня смотрит. Как будто я его спас. Да будь моя воля… — У котенка лапка повреждена, но все будет хорошо, думаю. Малыш еще и все заживет как надо. Кстати, это мальчик. Если вы еще не знали. Я вам дам список, что нужно купить.

Смотрю на нее вопросительно.

— Что купить? Кому? Вам?

— У меня все есть, молодой человек, — улыбается она. — Для котенка надо купить. Я так поняла из рассказа Алины, мамы-кошки нет. Значит, придется вам самим его растить. Заменить, так сказать, мать.

Приехали. Еще я матерью-кошкой не становился.

Меня прямо так и подмывает спросить у нее, не будет ли лучше сразу усыпить его? Но потом взгляд останавливается на лице Алины и я забываю про этот вопрос.

Впрочем, как и про все остальные вопросы. Потому что я вижу улыбку на лице девчонки. Самую настоящую улыбку.

Нет, она улыбается не мне, но настолько пофиг.

Она просто улыбается. Впервые.

Уголки губ едва подняты, но это улыбка. И блеск в глазах.