Троя

Плиний, безусловно, верил в эту историю, поскольку он пишет[335]: «И сегодня напротив города илионцев, у Геллеспонта, на кургане Протесилая растут деревья, которые во все времена года, когда вырастут так, что смотрят на Илион, высыхают, а на противоположной стороне продолжают расти». Теперь этот курган называется Кара-Агач-Тепе, что означает «холм, поросший черными деревьями». Во время моего визита в эти места я поехал в обществе моего турецкого представителя Мохаррема-эфенди, слуги, двух жандармов и четырех сильных рабочих верхом на лошади вниз до Кум-Кале, где мы переправились через Геллеспонт на лодке в Седдул-Бахр и оттуда шли уже пешком. Я был поражен, увидев, что не только курган, но и все сады вокруг него буквально засыпаны осколками толстых блестящих черных керамических сосудов. Это были сосуды с длинными горизонтальными трубками для подвешивания по обеим сторонам ободка, как на рис. 37–42 в «Илионе», а также вазы с двойными вертикальными трубкообразными отверстиями для подвешивания по бокам, как на рис. 23–25 в «Илионе», а также фрагменты блестящих черных сосудов с бросающимся в глаза резным орнаментом, заполненным мелом, как на рис. 28–35 в «Илионе». Эта посуда в Трое встречается только в первом городе, и она самая древняя из всех, что я видел. Теперь совершенно непонятно, как же она, пролежав, может быть, четыре тысячи лет на морозе и жаре, под дождем и солнечным светом, все еще выглядит такой свежей; но еще больше поражает ум то, как мел, которым заполнен орнамент, смог столько лет выдержать все немилости погоды. Я также подобрал там множество ножек от терракотовых треножников; жернова из трахита (как на рис. 74, 75 и 678 в «Илионе»); небольшие ножи или пилы из халцедона или кремня (как на рис. 93–98 в «Илионе»), несколько грубых молотков из черного диорита (как на рис. 83 в «Илионе») вместе с великолепным образцом перфорированного молотка и топора из диорита, которые я воспроизвожу здесь на рис. 134, а также прекрасно сделанный топор и молот из серого диорита (как на рис. 621 в «Илионе») с желобками по обеим сторонам, показывающими, что перфорация была задумана, а потом оставлена. Я также подобрал некоторое количество зернотерок из известкового камня (как на рис. 80, 81 в т. 1 «Илиона»).

Рис. 134. Молоток и топор из диорита с перфорацией. Масштаб ок. 1: 3. Обнаружен на поверхности кургана Протесилая

Узнав, что владелец кургана, турок из Седдул-Бахра, находится в тюрьме за кражу лошади, и будучи уверенным, что я легко смогу возместить ущерб позднее благодаря вмешательству доброго гражданского губернатора Дарданелл Г амида-паши, а также опасаясь, что всегда подозрительный и завистливый военный губернатор Дарданелл, Джемаль-паша, может чинить мне какие-то препятствия, я не стал терять ни минуты моего драгоценного времени и, привезя с собою кирки, лопаты, корзинки и т. д., немедленно приказал четырем рабочим вырыть как раз в середине вершины шахту длиной и шириной 3 метра. Поторопившись с работами, я поступил весьма и весьма разумно, поскольку комендант крепости Седдул-Бахр сообщил о моей деятельности военному губернатору Дарданелл, который, не будучи в силах понять, почему человек тратит свое время на раскопки заброшенного холма, заподозрил, что я просто использую раскопки гробницы Протесилая как предлог для составления планов крепости Седдул-Бахр и исследую линии торпед, недавно заброшенных в Геллеспонт; и поэтому он издал приказ прекратить раскопки. Но к счастью, этот приказ прибыл лишь к вечеру второго дня. Я немедленно телеграфировал и написал в германское посольство в Константинополе, прося помощи, однако все попытки превосходного первого драгомана, барона фон Теста, оказались безуспешными. Тогда я предложил, чтобы раскопки были продолжены за мой счет тем самым комендантом Седдул-Бахра с участием его собственных людей и одного из моих турецких жандармов; я обещал не приходить на курган сам и не посылать туда никого из моих архитекторов; но даже это предложение было с презрением отвергнуто. Однако, к счастью, за те два дня четверо моих рабочих докопались до глубины 2,5 метра и нашли огромные количества древнейшей керамики, подобной керамике первого и второго городов Гиссарлыка; несколько перфорированных шариков из серпентина, из которых я воспроизвожу здесь один на рис. 135; несколько великолепных топоров из диорита; большие массы грубых каменных молотов, зернотерок, жерновов и других интересных вещей, среди которых был элегантный бронзовый нож, который я воспроизвожу здесь на рис. 136; на нижнем конце сохранились головки гвоздей, с помощью которых к нему крепилась деревянная ручка.

Далее я воспроизвожу здесь на рис. 136а фрагмент блестящей черной вазы с ручкой весьма любопытной формы.

Рис. 135. Перфорированный шарик из серпентина, обнаруженный в кургане Протесилая. Масштаб примерно 3: 4

Рис. 136. Бронзовый нож, обнаруженный в кургане Протесилая. Масштаб около 1:4

Рис. 136 а. Ручка вазы, найденная в кургане Протесилая. Масштаб около 1: 4